Утро. Я люблю это время в оранжерее, до того, как звякнет первый колокольчик. Воздух еще прохладный и влажный, пахнет землей и дождем, который прошел ночью. Солнце только-только начинает пробиваться сквозь большие окна, рисуя длинные, золотые полосы на каменном полу.
Сегодня я составляю букет для витрины. Пионы. Яркие, пышные, само совершенство. Люди любят такие. Они часто заходят за готовым праздником, за быстрой, безупречной красотой. И я их понимаю.
Но каждый раз, когда я ставлю такой букет в вазу, я чувствую легкую грусть. Его путь почти закончен. Его корни остались где-то далеко, в темной земле. Вся его история – это короткое, яркое мгновение перед увяданием.
А потом мой взгляд падает на него. Вон там, на полке. Маленький росток в простом глиняном горшке. На нем кривой листик, на стебле – шрам от прошлой зимы. Он не пытается произвести впечатление. Он ничего не обещает прямо сейчас.
Но у него есть то, чего нет у самого пышного букета.
У него есть корни.
И у него есть путь. Вся его настоящая красота – еще впереди.
Эта книга, которую вы держите в руках, – не букет. Это – такой же маленький цветок в горшке. История одного такого пути, который длился всего одну неделю, но изменил все.
Надеюсь, она поможет и вам найти или продолжить свой.
Утро понедельника в «Оранжерее Садовника» – это время тишины. Воздух, густой и влажный, пахнет прелой землей, свежей зеленью и чем-то неуловимо сладким, цветочным. Солнечный свет, проходя сквозь большие, запотевшие окна, дробится на тысячи лучей в каплях воды на листьях монстер, создавая ощущение, будто ты находишься под водой, в затонувшем соборе.
За прилавком стоял мужчина, которого все здесь знали просто как Садовника, и спокойно протирал влажной тканью широкий, глянцевый лист фикуса.
В этот момент дверной колокольчик издал мягкий, мелодичный звон. В лавку вошел Гость. Он держал в руках два бумажных стаканчика с капучино и маленький крафтовый пакет с печеньем. Увидев Садовника, он кивнул.
– Доброе утро, – сказал Гость.
– Подумал, что хороший день стоит начинать с хорошего кофе. Это вам.
– Доброе. Спасибо, – с теплой улыбкой ответил Садовник, принимая дар.
– Как прошли выходные? Набирались сил?
– Да. На удивление тихо. Кажется, я впервые за долгое время не пытался заполнить тишину делами.
Садовник понимающе кивнул.
Гость прошел вглубь оранжереи. Там, на специальном стеллаже, стояло его растение. Он поставил свой кофе на рабочий стол, взял маленькую медную лейку и наполнил ее водой. Растение было похоже на подростка – немного нескладное, но полное скрытой силы. Он аккуратно протер каждый лист от пыли. Закончив, его взгляд задержался на крошечной, набухшей почке. На лице появилась тихая, почти отцовская улыбка. Но тут же он заметил другой, нижний лист, который за выходные заметно пожелтел. Улыбка исчезла. Он почувствовал знакомый укол раздражения. «Опять что-то не так».
Колокольчик на двери звякнул снова, на этот раз легче и веселее. Вошла Посетительница, и казалось, будто света в помещении стало вдвое больше. Гость невольно замер, наблюдая.
– Доброго и прекрасного утра! Я вернулась, – ее голос был теплым и ясным. – Это вам небольшие гостинцы из поездки.
– С возвращением, – ответил Садовник. – Вижу, отдых пошел вам на пользу.
Посетительница кивнула и прошла вглубь оранжереи. Гость следил за ней взглядом. Она нашла свой цветок на соседней полке и, подойдя ближе, вдруг радостно и тихо рассмеялась. Гость нахмурился. Он подошел ближе и увидел причину – тонкую, но отчетливую трещину в керамическом горшке. В его мире трещина – это провал. А она… радуется?
– Почему вы этому так радуетесь? – тихо спросил он. Она посмотрела на него, и ее улыбка стала еще глубже.
