Контуры тоталитарного будущего
(отрывок из эссе «Вспоминая войну в Испании»)
Борьба за власть между соперничающими группировками Испанской Республики[1] – тема больная и сложная. Мне не хотелось бы углубляться в нее, поскольку время еще не пришло. Я готов упомянуть об этом лишь для того, чтобы предупредить: не верьте ничему – или почти ничему – из того, что пишется про внутренние дела правительственными органами. Из каких бы источников ни исходили подобные сведения, они являются пропагандой, организованной в интересах той или иной партии, то есть, по существу, откровенной ложью. Правда о войне, если говорить в широком смысле этого слова, достаточно проста. Испанская буржуазия увидела возможность подавить рабочее движение и сделала это при поддержке нацистов и реакционеров по всему миру. Сомневаюсь, что получится определить суть произошедшего более точно.
Как-то в беседе с Артуром Кёстлером[2] я сказал: «История остановилась в 1936 году», – и он кивнул, сразу поняв, о чем идет речь. Мы оба подразумевали тоталитаризм – в целом, но особенно в тех частностях, которые характерны для гражданской войны в Испании. Еще в юности я убедился: ни об одном событии в прессе не расскажут правдиво, но лишь в Испании впервые стал свидетелем того, как средства массовой информации умудряются освещать факты таким образом, что их описания не имеют к действительности ни малейшего отношения. Право слово, уж лучше бы они лгали в открытую. Я читал о крупных сражениях, когда не прозвучало ни единого выстрела, и не находил в газетах ни строчки о боях, в которых погибли сотни людей. Я читал о трусости полков, на самом деле отличившихся беззаветной храбростью, и о героизме непобедимых дивизий, в реальности находившихся где угодно, только не на передовой. В Лондоне пресса с энтузиазмом подхватывала все эти небылицы, а воодушевленные ими интеллектуалы выдумывали глубокомысленные теории, основываясь на событиях, коих никогда не случалось. Короче говоря, я пришел к убеждению: историю можно писать, исходя не из того, что имело место, а из того, что должно было бы происходить согласно различным «партийным доктринам». Несмотря на весь ужас ситуации, в каком-то смысле все это не имело ни малейшего значения, ведь дело касалось лишь второстепенных деталей: борьбы за власть между Коминтерном и испанскими партиями левого толка, а также попыток российского правительства не допустить настоящей революции в Испании. Общая картина войны, которую рисовали испанские правительственные структуры, в целом не противоречила истинному положению дел. В их сообщениях упоминались все основные факты. Что же касается фашистов и их союзников, то разве существовала вероятность сколько-нибудь правдивого освещения происходившего с их стороны? Разве они способны были раскрыть свои истинные цели? Их версия событий являлась абсолютным вымыслом – и при имевшихся обстоятельствах чем-то иным быть и не могла.
Нацистам и фашистам удался единственный пропагандистский трюк – представить себя христианами и патриотами, спасающими Испанию от диктатуры русских. Чтобы этому поверили, требовалось лишь изображать жизнь в контролируемых правительством областях как непрерывную кровавую бойню. То, как подавали своим читателям события того времени Catholic Herald или Daily Mail, – это детский лепет, по сравнению с измышлениями фашистской печати в странах континентальной Европы. Кроме того, требовалось максимально преувеличивать масштабы вмешательства русских в дела Испании. Из всего нагромождения лжи, характерной для католической и реакционной прессы, я коснусь лишь одного момента – присутствия в Испании русских. Об этом до хрипоты кричали все приверженцы Франко, причем численность советских войск оценивалась чуть ли не в полмиллиона. На самом же деле никакой русской армии в Испании не было в помине. В стране находились летчики и техники, общим числом в несколько сот человек, – о целой армии не шло и речи. Это могут подтвердить тысячи иностранцев, сражавшихся в Испании, не говоря уже о миллионах местных жителей. Однако такие свидетельства для пропагандистов режима Франко не значили ровным счетом ничего, ни один из них не побывал на нашей стороне фронта. Зато этим пропагандистам хватало наглости отрицать факт немецкой и итальянской интервенции в Испании, хотя итальянские и немецкие газеты открыто воспевали подвиги своих «легионеров». Я затрагиваю только этот момент, но ведь в таком духе велась вся фашистская военная пропаганда.
