— Мягкая дефлорация?
Это была по всем пунктам идиотская затея.
С самого начала я не видела в ней плюсов, кроме одного огромного
и жирного — избежать свадьбы с чудовищем. Но даже этот плюс казался
мне сомнительным, когда я представляла все возможные
последствия.
Еще в детстве родители заключили мою помолвку с не самой
приятной личностью в нашей стране. Мой отец является кровным братом
на тот момент советника короля Вазмиора четвертого, у которого наша
семья до сих пор пользуется успехом благодаря необычной магии рода.
Эта магия, передающаяся из поколения в поколение, сделала нас
незаменимыми при дворе, но также стала причиной моих нынешних
проблем.
Я часто задумывалась, как бы сложилась моя жизнь, не будь у нас
этого дара. Возможно, я была бы обычной девушкой, мечтающей о любви
и счастливом браке, а не пешкой в политических играх высшего
общества.
Как-то так вышло, что на одном из новогодних мероприятий,
которые иногда проводились в нашем доме, среди гостей оказался
кронпринц Роналд Альтери со своим верным слугой Айроном Даймвишем.
Этот вечер, о котором я даже не помню, изменил всю мою жизнь.
Если первый производил своей сиятельной красотой самое лучшее
впечатление среди высшего общества, то второй, как говорила позже
моя няня, был внешне самым обычным мужчиной, но содержал
убийственную ауру. От одного его взгляда могло остановиться сердце
неверного короне. От одной реплики — растечься по полу прекрасная
репутация. От одной усмешки — в страхе могли потеряться смыслы
чужих жизней.
Я часто пыталась представить себе этого человека, рисуя в
воображении образ холодного, бесчувственного монстра. Но что-то
внутри меня сопротивлялось этому образу, словно какая-то часть моей
души знала что-то, чего не знала я сама.
Я не помню ни его, ни того дня, когда кронпринц приказал ему
назначить день помолвки со мной. Однако, по словам няни, именно я
виновата в этом событии, поскольку сбежала от нее, чтобы
посмотреть, как развлекаются взрослые на балу, а в итоге что-то
натворила. Что именно произошло в тот вечер, осталось для меня
загадкой, которую я не могла разгадать, как бы ни старалась.
Я точно знаю, что меня обнаружили на руках кронпринца, ныне
являющегося королем нашего славного государства Палиттаты. Одной
рукой он держал меня, второй удерживал Даймвиша, чьи глаза метали
молнии. Нянюшка могла часами рассказывать о том, как было
перекошено яростью и ненавистью его лицо, когда Роналд ставил в
известность моих родителей о своем решении, что сулило для них
немыслимые блага, поскольку Даймвиш был не просто верным ему
слугой, а вангерцогом, в чьи обязанности с самого детства входило
оберегать будущего правителя ценой собственных жизни и свободы.
Эти рассказы всегда вызывали у меня смешанные чувства. С одной
стороны, я боялась этого неизвестного мне человека, которому была
обещана. С другой — меня интриговала его личность, его преданность
и сила характера, о которых я так много слышала.
На протяжении всех последующих лет я ни разу не встречала его,
однако это вовсе не значило, что он не принимал участия в моем
существовании. Его незримое присутствие ощущалось постоянно, словно
тень, следующая за мной повсюду.
Родители часто получали письма от его имени с четкими
распоряжениями о моей дальнейшей судьбе. Он оплачивал моих
учителей, нянь, гувернанток, занятия на скрипке, пианино. Оплачивал
портного платьев, нижнего белья, ювелира. Оплачивал походы в
театры, цирк, поэтические вечера.
И я училась, одевалась, ходила на все мероприятия... вовсе не
потому, что хотела, а потому что в каждом письме была приписка
лично для меня в духе: «Я надеюсь, ты будешь благоразумной и не
заставишь меня явиться и лично убедить пользоваться моей
щедростью». Это действовало пуще дула пистолета у виска.
