***
Март выдался тёплым и грязным, потому их автомойка ломилась от разношёрстных автомобилей, и в конце смены оба напарника – и Андрей, и Георгий – чувствовали себя вымотанными и уставшими. У них не имелось вращающихся щёток, они мыли насосами с большим давлением, предварительно нанося моющие средства.
Андрей уже сбился со счёта, какая же по счёту перед ними тонированная иномарка с блестяще отполированным багажником, но делал свою работу исправно. Гоша же сейчас ополаскивал передние фары. Потоки грязной воды стекали в сточные отверстия в полу.
Насосы при работе шумели, и они почти друг с другом не разговаривали, изредка обращая внимание на собственные вымоченные комбинезоны и запотевшие пластиковые очки друг друга.
– Чисто, – сказал Гоша, будто обращаясь к нему, но на самом деле он давал понять толстому дяденьке в чернющем бархатном пиджаке, что всё готово.
Андрей и не заметил, как хозяин машины появился тут, хотя только что стоял перед стеклом в соседней комнате. Он с важным и хозяйским видом осмотрел свою дорогущую чёрную игрушку, вальяжно сунув руки в карманы идеально выглаженных брюк. Лениво посмотрел на Андрея своими тёмными и проницательными глазами.
– Вот тут развод какой-то.
Андрей чуть не рассмеялся от абсурдности и нелепости фразы, но терпеливо проследил за взглядом видного начальника и посмотрел на багажник в тысячный раз. Никакого развода там, конечно, не было, но он выпустил мощную струю воды ещё раз, рассыпав кругом миллионы брызг.
– Всё?
Заказчик недоверчиво оглядел рабочего, потом наклонился к своей машине так, что в ней отразилось его лицо.
– Что это такое?
Он провёл своим толстым пальцем по багажнику, будто подчёркивал какую-то шероховатость. Или даже царапину. Андрея это заинтересовало тоже, и он наклонился рядом.
– Я ничего не вижу…
– Да вот же!
Убедившись, что хозяин автомобиля упорно подчёркивает невидимую проблему второй раз, Андрей аналогично решил проверить на ощупь. Он положил насос на пол, а затем стянул синюю резиновую перчатку левой рукой.
Рядом появился Георгий. И волнение, проступившее на его лице, стремительно возрастало.
– Что случилось?!
– Да вот какая-то царапина! – гневно пояснил хозяин, немного побагровев. – Вы мне машину испортили!
Андрей без всякой задней мысли протянул голую руку к багажнику, чтобы проверить, есть ли действительно какое-то повреждение, или это лишь больные фантазии очередного неадекватного клиента, как тут… Случилось то, что его донимало уже долгих десять лет. Зачастую этого совсем не происходило, но иногда так наваливалось, что он нормально не мог ни к чему прикасаться… Ни к парте в школе, ни к поручню в трамвае, ни к кушетке в кабинете невропатолога…
У него случались резкие и неприятные приступы. И первый раз это произошло в далёком детстве, когда они, собравшись беззаботной кодлой шумных пацанов, побежали купаться на речку. Стояла тогда невыносимая жара, густо сдобренная толпами мошек, оводов и мух, и самым лучшим решением стало взять и искупаться в приятной прохладной реке… Настолько прохладной, насколько позволяла погода, разумеется.
Он плавал хорошо – пока жил и учился в городе, посещал секцию плавания. Потому без всяких задних мыслей нырнул в манящую мутную поверхность воды, куда уже прыгнули двое. Почти всё, что было дальше, у него напрочь вышибло из головы…
Он запомнил только острую и резкую боль в темени – именно им он приложился о серый булыжник с острым краем, затаившийся именно на том месте, куда мальчишка и нырнул. При ударе его захлестнула белая вспышка – тогда это произошло первый раз. За этой вспышкой последовало первое в жизни видение…
Белая, абсолютно белая женщина, одетая в какое-то холщовое серое платье, опускается на дно. Лицо её исказила мука: изо рта выходят пузыри, а глаза выпучились в предсмертной агонии. Она вцепилась тонкими пальцами в толстую верёвку, опутанную вокруг шеи одним концом и привязанную к булыжнику другим, и остервенело пыталась отвязать себя. Конечно, всё происходило это замедленно, но этот бешеный отчаянный взгляд он запомнил на всю жизнь.
