Солнце, нагло прорвавшись сквозь неплотно задернутые белые льняные шторы, настойчиво щекотало веки. Арина, поморщившись, перевернулась на другой бок, уткнувшись лицом в подушку. Чувствовала приятную тяжесть руки Максима, обвивающей её талию, словно гарантию спокойствия в этом начинающемся дне. Он спал крепко, ровно, разметавшись по огромной, почти королевской кровати. Арина невольно улыбнулась, глядя на его умиротворенное лицо, расслабленные черты. В такие моменты Максим казался совсем юным, почти беззащитным.
Идиллия, – промелькнуло в голове, словно рекламный слоган. В такие моменты их жизнь действительно казалась безупречной, словно сошедшей со страниц глянцевого журнала.
Она осторожно высвободилась из его объятий, стараясь не потревожить его сон, и, на цыпочках, прокралась в кухню. Светлая, просторная кухня с островом посередине, уставленная современной техникой из нержавеющей стали. На столе, в вазе из богемского стекла, её ждал букет свежих пионов – его утренний, уже ставший привычным, сюрприз. Она снова улыбнулась, на этот раз чуть более искренне. Он знает, как меня порадовать, – подумала она, автоматически включая кофемашину.
Квартира с панорамными окнами, с видом на городские огни, пионы, Максим – все, казалось, было выверено до мелочей, создавая образ успеха и благополучия. Карьера художницы, пусть и находящаяся на стадии становления, но уже подающая ощутимые надежды. Недавняя выставка в модной галерее, положительные отзывы критиков, первые продажи. У Максима – стабильная, высокооплачиваемая работа в перспективной IT-компании, возможность работать из дома, перспективы быстрого карьерного роста. Они – молодая, успешная пара. Так, по крайней мере, думали все вокруг. И они сами старались изо всех сил верить в эту идеальную картинку, словно повторяли мантру.
Но где-то глубоко внутри, под этим глянцевым, отполированным до блеска фасадом, зрело невысказанное, копилось напряжение. Небольшие трещины, почти незаметные на первый взгляд, словно тонкие волоски, медленно, но верно расползались по их общему полотну жизни. Арина чувствовала это кожей, как легкий, но настойчивый зуд, как предчувствие надвигающейся бури.
Звонок телефона, пронзительный и навязчивый, словно крик, прервал её невеселые размышления. Она вздрогнула и, сделав глоток обжигающего кофе, подошла к столу. На экране высветилось знакомое имя: “Вероника”. Арина непроизвольно вздохнула, словно готовясь к неизбежному. Еще одна порция восхищения, комплиментов и, возможно, скрытой, тщательно замаскированной зависти. Она хорошо знала этот тон, этот притворный восторг. Вероника умела быть убедительной.
Она приняла вызов.
– Доброе утро, идеальная пара! – раздался в трубке бодрый, нарочито веселый голос Вероники.
И в этом приветствии, в этом слове “идеальная”, Арина снова услышала что-то еще, что-то, заставляющее её внутренне напрячься, словно она вот-вот должна была защищаться.
– Доброе, Вероник, – ответила она, стараясь, чтобы её голос звучал как можно более естественно и непринужденно. – Как спалось?
– Ой, не спрашивай! – воскликнула Вероника. – Этот Игорь мой опять всю ночь во сне что-то программировал. Бормотал про какие-то баги и дедлайны. Ужас! Никакой романтики. А вы как? Наверное, до сих пор в постели валяетесь, нежитесь?
Арина почувствовала, как к щекам приливает кровь. Она не любила, когда Вероника говорила о них в таком тоне, словно они жили в каком-то параллельном измерении, где не существовало проблем и забот.
– Ну, я уже встала, кофе пью, – сказала она, стараясь уйти от прямого ответа. – Максим еще спит. У него сегодня выходной.
– Повезло же! – протянула Вероника с легкой завистью в голосе. – А моему опять в банк тащиться. Как белка в колесе. Ни минуты покоя.
