Дорогие читатели! Многим, очень многим нравится эта
история.
Но всё же обращаю ваше внимание, что роман написан
мной давно, и в те далёкие тёмные времена писала я куда более
занудно, чем сейчас. Убедительная просьба: если роман не зашёл или
трудно читается, не ставьте меня в известность)
Надеюсь на понимание.
Приятного чтения и хорошего настроения!
=)
«Не бойся жизни, но внимательней
Свою дорогу огляди.
Не заводи дурных приятелей,
Врага уж лучше заведи»
В. Шефнер.
***
В его расширившихся от ужаса зрачках оранжевыми огоньками
отражалось пламя костра. Но не на костёр смотрел завороженный
смертельным страхом человек: стремительный гнедой конь мчался прямо
на него и не было никаких сомнений, что непарнокопытный не свернёт
и не остановится. Лиловые тёмные глаза животного смотрели куда-то
сквозь человека, и он не намеривался хоть немного изменить свой
курс, словно и не замечал препятствия.
Верхом на коне сидел прекрасный, довольный собой
светловолосый остроухий юноша, чья полуулыбка и лукавый уверенный
взгляд тоже не были адресованы человеку, стоящему на его пути: эльф
так же, как и его конь, смотрел куда-то мимо оцепеневшего мужчины.
Но ужас, охвативший несчастного, был вызван вовсе не появлением
эльфа (хотя, забегая вперёд, стоит заметить, что эти существа в его
краях встречались крайне редко, а в какой-либо контакт
с людьми вступали ещё реже) и даже не несущимся на него конём.
Позади эльфа, крепко обхватив его за пояс руками, сидела
девушка.
Он сразу узнал её, хоть сейчас прекрасное лицо оказалось опалено
огнём, а местами выжженным настолько, что кожа свисала рваными
обугленными клочьями, и кое-где виднелись обнажившиеся кости
черепа. Любой бы содрогнулся при взгляде на неё, и стоящий на пути
коня мужчина не был исключением. Однако трепет в груди, дрожь в
теле и первобытный страх в глазах вызывал у него вовсе не вид
девушки, а её взгляд, устремлённый прямо ему в глаза, но
проникающий гораздо глубже, в самую душу и медленно выжигающий её
своим ледяным холодом.
Конь стремительно, но одновременно мучительно медленно
приближался. Мужчина попытался отшатнуться в сторону, но тело не
слушалось его: взгляд зелёных печальных укоризненных глаз из-под
опалённых ресниц опалял холодом и приковывал к земле, не давая
шансов на спасение.
Мужчина хотел окликнуть наездника, чтобы тот увёл коня в
сторону, но каждый раз, когда он попытался закричать, его рот лишь
беззвучно открывался: тяжёлый ком в горле не давал ему произнести
ни звука.
Было неясно, сколько прошло времени, прежде чем конь настиг его
и ударил передними копытами в грудь, тем самым повалив на землю. Но
ни конь, ни эльф, ни, тем более, девушка не обратили внимания на
это. Изменилось ли что-то во взгляде зелёных глаз, человек заметить
не успел, так как под тяжёлыми копытами коня его грудная клетка, а
так же рёбра и прочие кости, попавшие под удар, затрещали. Он
закрыл глаза и почувствовал невыносимую боль и тяжесть, а потом
резко стал падать в бесконечную пустоту, пока не проснулся в
холодном поту от собственного оглушительного крика.
Этот сон снился ему вот уже почти пять лет. Он знал его
наизусть, и иногда ему даже удавалось во сне понять, что это сон,
однако это ничуть не помогало: было так же страшно, так же
реалистично больно. И, что самое главное, так же ничего нельзя было
изменить.
Так повторялось из раза в раз. То этот сон оставлял его на
несколько месяцев, то мучил несколько ночей подряд. Молодой мужчина
знал причину этого кошмара, но это тоже ничуть не помогало ему:
жуткое сновидение навязчиво повторялось, и мужчина было смирился с
тем, что так будет теперь всю его жизнь.
Но сейчас этот сон приснился ему в последний раз, по
крайней мере, таким. Была в этот раз у этого сна и ещё одна
особенность: когда мужчина проснулся, ощущая на теле холодный
липкий пот, боль в груди не исчезла. Обычно после пробуждения от
кошмара он тяжело и глубоко дышал, пытаясь вернуться мыслями в
реальность, но сейчас никак не мог вдохнуть полной грудью.
Несколько минут он ничего не мог понять, пребывая где-то между сном
и явью, но потом, более-менее придя в себя, он открыл глаза и
обнаружил, что прижат к земле чьей-то ногой в тяжёлом сапоге,
сдавливающим грудь.
