Не думала, что продолжу вести дневник. Открыть его, все равно что достать скелеты из пыльного шкафа, но знаешь, иногда просто необходимо запечатлеть мысли на страницах Молескина. К тому же, мне не дает покоя один вопрос: если бы, тебе дали право выбирать, кем родиться, что бы ты выбрал? Если бы всю твою жизнь можно было переписать с чистого листа, кем бы ты стал?
Тем, кто купается в величии или тем, кто боится теней в пыли проржавелого города, надевает улыбку поверх одежды из притворства и идет вперед, не в силах остановиться, встретиться лицом к лицу с кошмаром, что прячется по ту сторону?
Думаю, мне удалось свой ответ. Возможно, тебе он не понравится, но я так решила и намерена идти против света, на восток. Я…
– Миледи, сидите ровно, – возмущенный голос Нэнси вывел меня из небытия цвета фиолетовой ночи, что окутала окрестности.
«Сидите, ровно, стойте прямо, ешьте как птичка и будьте добры не смотрите на кавалеров своим коронным презрительным взглядом». Старушка Нэнси, основательная и монументальная как буддийская статуя любила повторять свои заповеди настоящей леди, сдвинув брови и смешно надувая губы. Святой Патрик, иногда она напоминает мне дряхлую монахиню из церкви вблизи поместья отца или картину святой с нимбом на голове, настолько карикатурны ее движения, постукивания ножкой и бесконечные нотации.
Я зевнула. Назло не прикрыв рот рукой, глядя как у Нэнси с гребнем в руках вытягивается лицо.
Она провела по моим спутанным волосам слишком грубо, тоже назло. Ответный удар Нэнси Крайс – престарелой служанки дома Онелли.
– Ой-ой, Нэнни, ты хочешь снять с меня скальп?
– Вовсе нет, лишь привести в порядок ваши волосы, миледи. Вы ведь опять лазили по деревьям?
Я сконфужено кивнула, после конной прогулки по лесу волосы порядком спутались, к тому же сегодня мне действительно взбрело в голову залезть на огромную рябину, как в старые добрые времена, когда мы с Уилом будучи детьми, скрывались от назойливых слуг среди прохладной чащи, ели дикие яблоки и играли в робинзонов.
Нэнси с укором качнула головой и помогла мне раздеться: еще один маленький ненавистный ритуал, которому должна следовать настоящая леди. Сначала она стянула с меня шейный платок, затем рубашку, штаны для конной езды, которые я не удержавшись швырнула на пол.
На смену им пришла ночная сорочка: широкая аляповатая, но надо отдать должное вполне удобная для того, чтобы мирно спать и видеть сны.
Видеть сны…
За свои восемнадцать лет я обнаружила две проблемы уровня бедствия вселенского масштаба:
Первая. Этикет и все что с ним связано. Казалось, жизнь праздной аристократки, окруженной балами, приемами и поклонниками вовсе не годится для такой взбалмошной девицы как я.
И проблема номер два, возможно вытекавшая из первой: ночные кошмары. Нет-нет, не те жуткие сновидения, что пугают неразумных детей перечитавших книг или приходят старым дамам перед смертью. Это были кошмары иного свойства Реалистичные как сама жизнь и неотвратимые как смена дня ночью.
Сны, от которых можно потерять рассудок и однажды стать жуткой тварью, что бродят по Литл-Року ночью и пугают добропорядочных горожан.
От одной мысли о них по телу пробежал озноб.
Звякнул гребень, положенный на комод, зашумел ветер за окном, звуки вернули меня в реальность просторной комнаты.
– Прекрасно, – Нэнси с гордостью на взглянула на результат своей работы в виде аккуратно расправленной кровати и моей фигуры, облаченной в сорочку, затем протянула руку к лампе, чтобы погасить свет.
На миг мне показалась, что с пальцев служанки стекает липкая черная жидкость, падает на лампу, растекается маслянистыми потеками по столу.
Опять. Я перехватила ее ладонь. Наваждение исчезло, словно паутина сна всего на миг проникла в реальность, а потом растаяла. Ни мрачный теней, ни вязкой жижи, только испуганный взгляд Нэнни.
