Одиночество разрывало меня, подобно сотне когтистых лап. Я
чувствовала, как тьма поглощает меня, стремясь поглотить без
остатка. Мечась на месте, беззвучно кричала в пустоту. Не хочу. Не
хочу оставаться вновь одна! Я прошла этот путь в прошлом, после
смерти родителей, зачем снова? Зачем у меня в очередной раз
отбирают опору? Глория стала моим первым, пусть и не добровольным,
но другом в этом мире. Она помогла освоиться, хоть и прибавляла
проблем. Я не желала отпускать её так просто, однако меня не
спросили.
Когда от полного разрушения оставались считаные мгновенья,
что-то внутри сломалось. Треснуло, с оглушающим звуком, и вспыхнуло
во тьме. Во мраке прозвучал рёв, расходящийся подобно кругам на
воде. Он нарастал, из тихого перерастая в сотрясающий горы. Дикий
зверь ревел, отчего я затряслась и ощутила вибрацию.
Спустя пару ударов сердца ему ответил второй, более тихий рык.
Кто-то звал, молил и требовал. Он обращался ко мне, заставлял
лететь сквозь кромешную тьму. Вытягивал из неё, словно рыбацкая
сеть, захватившая богатый улов, и всё это под продолжающийся крик
зверя. Мою раздроблённую отчаянием и скорбью душу сжало, как в
тисках, и выбросило в появившийся сгусток света. Он ослепил меня,
опаляя жаром, и засосал в себя. Весь мир вокруг затрещал, трескаясь
и поглощаясь этим светом. Беззвучно закричав, прямо в унисон со
странным зверем, я вынырнула в реальность.
Очнулась рывком. Со стоном отрывая глаза, тут же зажмурилась
обратно. Всё вокруг плясало в диком танце, закручиваясь в размытые
тени. Голова раскалывалась, в груди будто зияла открытая дыра,
сквозь которую вынули часть сердца. Потеря Глории больно ударила по
мне, вгоняя в до боли знакомое чувство. Скорбь, неприятие столь
безумного факта, как отсутствие соседки по телу. Она, истинная
хозяйка тела, погибла. В то время как я иномирный паразит, осталась
жива. Несправедливо.
По щекам заструились слёзы, но я не могла даже пошевелить рукой,
чтобы стереть их. Несправедливо! Внутри всё стонало и ныло, тело
отказывалось подчиняться, а в голове то и дело всплывали наши
разговоры с Глорией. Я была несправедлива к ней, заняла чужое место
и даже не ощущала должного чувства вины. Какой же отвратительный
человек, — провыла беззвучно, сдерживая рвущийся наружу крик.
— Тише, тише, — сквозь шум в ушах прозвучали тихие слова. Кто-то
вытер моё лицо от слёз, согревая ледяную кожу своим теплом. — Ты
жива, это главное.
Я не могла успокоиться, просто не представляла — как.
Признаваясь самой себе, я хотела разделиться с Глорией, однако не
таким способом. Никогда в жизни я не могла представить, что займу
чужое место. Место, которым со мной поделились из простой веры.
Убеждения, что я не просто так пришла в этот мир. Кто-то продолжал
шептать надо мной, окутывая зелёным светом, что перетекал в моё
тело согревая. Метка на руке безудержно пульсировала, в такт моему
сердцебиению.
Не исчезла. Эта треклятая метка не пропала, после ухода Глории из
жизни. Я ухватилась за эту мысль, словно за спасительный маячок.
Почему? Разве не она была парой дракону? Неужели мы думали
неправильно? Распахнув глаза, я в ужасе уставилась на потолок. Он
больше не кружился в танце, лишь слегка покачивался на волнах. С
трудом сжала пальцы в кулак, слабо ударяя им по кровати.
— Не надо напрягаться сейчас, — устало попросил всё тот же голос, и
я узнала в нём Рейдолира. — Ты только вернулась, не хватало мне ещё
раз тащить тебя с грани.
Переборов боль в теле, чуть повернула голову в сторону голоса.
Сдержать протяжный стон не вышло, как и гримасу, что сопровождала
весь процесс простого действия. Мутным взглядом уставилась на
дракона, что словно пробежал километровый марафон за пять минут.
Всклоченный, мокрый от пота и бледный, как сама смерть. Он
склонился над кроватью, упираясь в неё дрожащими руками, и смотрел
на меня.
