Опасная игра леди Эвелин

*****

Леди Эвелин, дочь опального герцога, привыкла полагаться только на себя. Когда ее лучшая подруга исчезает, она начинает расследование, которое приводит её в мир опасных тайн и интриг.

Ее невольным союзником становится граф Ричард Беркли — человек с мрачным прошлым, и холодным сердцем. Они не могут терпеть друг друга, но обстоятельства заставляют их работать вместе, особенно после того, как граф спасает Эвелин жизнь.

Что начиналось как поиски подруги, быстро превращается в смертельно опасную игру.

Сможет ли их союз устоять под натиском тайн прошлого и угроз настоящего, или они разрушат друг друга прежде, чем раскроют правду?

*****

— У вас нет чести, милорд!

На моих щеках пламенел румянец, и я тяжело дышала, пока прожигала взглядом спесивого и убийственно спокойного графа Беркли.

Смотреть на него было неприятно. Хотелось вцепиться в красивое, холеное лицо и стереть надменную усмешку, в которой изогнулись его губы.

— Леди Эвелин, — произнес он скучающим голосом, словно я была ничтожной мошкой под его ботинком, — подите вон.

Кровь отлила от щек, и лицо побледнело. Злость и возмущение душили меня, не позволяя вдохнуть.

Я была в отчаянии. Я смотрела на человека — единственного человека, который мог мне помочь.

Но он мне отказал.

Даже не выслушал толком.

Отказал скучающим, равнодушным голосом.

Моя давняя подруга пропала неделю назад, с тех пор ее никто не видел. Ее несчастная мать подозревала, что Джеральдин похитили или — много хуже — убили. Жандармам не было дела до исчезновения какой-то гувернантки: их в городе сотни.

«Сбежала с парнишкой, — так сказали ее матери. — Живот нагуляет и вернется с позором».

На королевский розыск не оставалось никакой надежды, и я бросилась за помощью к графу Беркли, который занимался частным сыском — и весьма успешно.

Я была готова умолять его, просить, терпеть насмешки и оскорбления — к ним я давно привыкла.

Ведь я, дочь опального герцога, казненного за государственную измену, слышала в своей жизни и не такое.

Но граф Беркли оказался... равнодушен. И эту стену не смогли бы пробить ни мои мольбы, ни горькие просьбы, ни даже слезы.

— Я напрасно пришла к вам, — резко втянув воздух носом, сказала я так холодно, как могла.

Сузив глаза, презрительно на него посмотрела. Но ему, небрежно прислонившемуся бедром к столешнице и скрестившему на груди руки, было плевать.

Глупо было надеяться. Его репутация бежала впереди него. Наверное, со мной случилось затмение, раз я подумала, что граф Беркли не окажется глух к чужим страданиям.

— Напрасно надеялась, что вы поможете — хотя бы потому, что знаете, каково это... — очередной спазм сдавил горло, и я замолчала, не договорив.

Нет смысла распинаться перед этим человеком. Он не поймет; лишь высмеет.

Но, кажется, мои слава задели его за живое. Граф Беркли порывисто шагнул ко мне и схватил за руку, сжав запястье до боли.

— Каково что?.. — переспросил бархатным голосом на грани шипения.

Я заглянула в его потемневшие глаза: и впрямь сильно его задела.

Он был в бешенстве.

— Каково быть незаметным, маленьким человечишком, на которого всем наплевать, — я выпрямилась и вскинула подбородок. — Но вы стерли эту часть своей жизни из памяти, не так ли? С тех пор, как получили графский титул.

На его скулах напряглись жилы. Он заскрежетал зубами и впился в меня диким взглядом. Чуть повел головой, смиряя крутой нрав.

— Подите прочь, миледи, — повторил глубоким, хрипловатым голосом и отпустил мою руку.

Повернулся спиной и подошел к окну напротив письменного стола, и замер подле него, перестав обращать на меня внимание. Я посмотрела на его напряженные плечи и шею и прикусила губу.

Плевать.

Выгнал меня — ну и плевать.

Я разыщу Джеральдин сама.