Он дорвался до НЕЁ.
Тяжело дыша, всем весом давил на неё, будто она может сбежать. Она содрогалась под ним, пока он вбивался в неё до предела напряжённым членом. Напряжен до предела он был весь. Смотрел в её пьяные от происходящего карие, жгуче порочные глаза, и едва не скулил… От того, что это сон. Знал, что сон. И, тем старательнее, он за него цеплялся. Её крики были такими живыми, звучными, настоящими, хотя изображение теряло чёткость и становилось призрачным. Но он хватался за ощущение золотисто-цветастой шёлковой ткани, которую помнил на ней тогда, и в которой она была сейчас, и которую он без раздумий растерзал, обнажив её грудь и животик. Тактильность тоже рассредотачивалась, и он плохо управлял этим сном, но это нисколько не умаляло ощущения того, что это ОНА. И ОНА под ним. И собственные бёдра немели от того, сколько сил он вкладывал в то, чтоб продолжать…
***
– Доброе утро… – в его пробуждение вплелось тихое мурлыканье вместе с тем, как тёплая ладонь уже накрыла его нешуточную эрекцию. Он просыпался в горячем поту и в предельной близости к оргазму. Приоткрыв глаза, встретился с хитро-возбуждённой мордашкой своей невесты. – С кем ты сейчас занимался сексом? – продолжала соблазнительно урчать она, помогая ему пока рукой.
Ну, конечно, вероятно, он стонал. Блядский сон стал достоянием всей квартиры.
– Разумеется, с тобой, – мгновенно соврал он и простонал от её манипуляций с его естеством.
– А почему ты говорил со мной на английском? – шептала она ему в губы, забравшись сверху. – Ты так шептал «More» и «Fucking bitch», что я сама чуть не кончила… – и не дала ответить, налегла жадными поцелуями, и увлекла в утренний секс. Который, по понятным причинам, вышел коротким, но от того не менее ярким.
***
Злата напевала себе под нос, пока готовила яичницу с беконом и томатами на двоих. Из одежды на ней была только его чёрная, расстегнутая на все пуговицы, рубашка и тонкие полоски в качестве трусиков. Настроение поднялось настолько высоко, что она поигрывала сковородой на манер профессиональных поваров, хотя этого и не требовалось, но выглядело красиво.
– Удивительные тебе сны, конечно, снятся, – смешливо хмыкнула она, тряхнув шелковистой копной волос цвета светлой ржи. – Тебе не хватает языкового разнообразия в нашей постельной жизни?
Он сидел за столом позади неё и просматривал в серебристом макбуке материалы к сегодняшней лекции.
– Ролан?
– А. Не знаю. Это просто сон. Если бы я говорил на выдуманном языке, ничего бы не поменялось.
Злата танцевальным движением развернулась к нему и поставила тарелку с ароматным завтраком рядом с ноутбуком. Её явно всё ещё вело, а вот в его лице ответного энтузиазма не просматривалось. Она опустилась напротив него со своей порцией.
– Снова академия?
Он кивнул, не отвлекаясь от экрана.
– Как бы основную работу не забросил, – вздохнула она, приступив к трапезе. Ролан закрыл макбук и отодвинул подальше.
– Мне ужасно нравится. Преподавать в своей же альма-матер, это невероятное чувство.
Злата чуть прищурила льдисто-голубые глаза и коснулась ногой его колена.
– Я и так редко тебя вижу… – капризно протянула она. – Если ты ещё в преподавание с головой уйдёшь…
Её мало трогали его рабочие интересы и амбиции, а он будто старался как можно больше заполнить свою жизнь работой.
– Совсем не получится. Меня просто приглашают, почему нет? Я не брошу консалтинг. Это просто приятный бонус. Пока.
– Мне кажется, папа тебя загоняет. Ещё и навязал это преподавание гражданского права для очников.
– Всего два потока. Третий и четвёртый курс. Дважды в неделю, мне несложно.
Злата приподняла брови в сдержанно-недовольной гримасе.
– Ну, конечно, тебе несложно. Отрываться на детях за годы мучений.
