МАНРИ
«Манри, будешь моей женой?»
Сияющее лицо моего парня Нуми так и стоит у меня перед глазами.
Я кокетливо улыбаюсь, повожу плечом и обещаю ему подумать.
Все тэнхи знают: если девушка в течение нескольких дней после
предложения накормит парня ягодами нури, собранными на рассвете,
она согласна.
Темно-красные нури, очень хрупкие и сладкие, символизируют
девичью невинность.
Времени собрать их у меня позарез мало.
Пора.
Толкаю дверь хижины, закрываю ее за собой и иду к деревенским
воротам. Мелкие камушки слишком громко хрупают под сандалиями в
разлитой вокруг сонной тишине.
Еще совсем не жарко. Я ежусь от утренней свежести, а на коже
выступают некрупные мурашки.
Мы с Нуми знакомы с детства, как и большинство пар тэнхи, но
довольно часто ругаемся по мелочам.
Не соберу ягоды сегодня, вспыльчивый Нуми, чего доброго,
надумает лишнего и решит, что я ему жестко отказала.
И если он и захочет сделать мне предложение снова, то уже будет
явно раздосадован.
Только как мне объяснить это суровым воинам, стоящим на страже
выхода из деревни?
Я делаю глубокий вдох, пытаясь успокоить разгулявшееся
сердцебиение. Во рту слишком сухо.
Очень многие девушки тэнхи теряют невинность еще до свадьбы, и
для них сбор нури — это простая формальность.
Но только не для меня. Мне немножечко стыдно обсуждать такие
вещи с мужчинами.
По спине скатывается холодная капля пота. Мне ужасно неловко, но
и отказаться от принятого решения я не могу.
Уверенно, чтобы не дать себе даже шанса передумать и сбежать,
направляюсь к одному из охранников у ворот. Надеюсь, я кажусь
намного смелее, чем есть на самом деле.
— Одумайся, Манри. Зачем тебе в лес одной? Сейчас неспокойно.
Ведьма говорит, что вэнки подошли очень близко к селению.
Дари — рослый воин, выдержавший не одну схватку с нашими врагами
вэнками. Его смуглое мускулистое тело украшают шрамы от их клинков,
виднеясь в широком вырезе рубахи.
Он самый молчаливый и спокойный, потому из всех охранников я
подошла именно к нему.
К другим слишком стыдно.
— Ну, Дари, — я широко улыбаюсь, приходя в ужас от того, что
щеки начинает мучительно щипать, — я лишь на мгновение. Ведьма
всегда говорит правду, но ведь вы, воины, недавно ходили на
разведку и никого не засекли. Вэнки еще далеко.
Дари сдвигает густые брови, и его лицо принимает суровое
пугающее выражение.
— Зачем тебе в лес? — взгляд давит, ему невозможно не
ответить.
— Ягоды нури. Для моего парня. Не соберу, и наши отношения
закончатся. Сегодня и так третий день от его предложения, — я
смущенно опускаю глаза и нервно черчу круг в песке носком сандалии.
Наверняка я вся красная от волнения.
— Почему одна? Подруг возьми, — Дари не собирается меня
выпускать. Другие воины начинают коситься на нас с явным
любопытством.
Еще мне только огласки про нури не хватало. Всяких дурных шуток
и смешков.
Я слишком неловко и глупо себя чувствую.
Конечно, про наши отношения с Нуми знают все в деревне. Но как
далеко они зашли, не в курсе никто.
Мы оба совершеннолетние, и Нуми, и я получили от общин хижины в
своих деревнях.
Это здорово помогает хранить личные тайны.
Я дергаю плечом и пытаюсь вложить в голос побольше
уверенности:
— Подруги не пойдут. Боятся слов ведьмы. Нури рядом растут. Я
быстро.
Дари хмыкает:
— Завидую твоему парню. Беги, Манри, а если не вернешься к часу
лисы, забьем тревогу.
Я быстро киваю и выдыхаю с облегчением. Дари открывает калитку в
высоченном остром частоколе и сразу запирает ее за моей спиной.
Когда я вернусь, скажу пароль.
Из-за вэнков мы вынуждены держать постоянную оборону и жить, как
в осаде.
Потому что вэнки прокляты.
Я с наслаждением вдыхаю свежие запахи просыпающегося леса и
ускоряю шаг.
Это случилось в глубокой древности. Вэнки чем-то оскорбили и
прогневали могущественную колдунью. И она лишила их дочерей: в
племени вэнков больше не родилась ни одна девочка.
