Пролог
Удар был такой силы, что откинул меня на несколько метров, а при
моем весе это не так просто. Наверно, раньше я бы мог устоять, но
сейчас – нет. Невозможно стоять, когда в ногах нет ни одной целой
кости. Да и потом, мои тюремщики тренировались, знали, куда
бить.
Стена, о которую я ударился, треснула и рассыпалась, а я остался
лежать неподвижно на груде обломков и мусора. Не стоило даже
надеяться, что падение преграды освободит меня: за кирпичной
кладкой скрывалась земля. Причем земля довольно мягкая, идеальные
условия для подкопа, на который у меня уже не было сил. Знать бы
раньше, что она там, попробовал бы сбежать! Но теперь уже поздно об
этом думать.
И дело было даже не в постоянных избиениях, благодаря которым
эти два урода повышали свою самооценку. Избиения волновали меня
скорей с моральной точки зрения, пробить мою броню им удавалось
редко. Хотя иногда получалось, на полу хватало моей крови. Засохшей
и свежей.
Гораздо больше меня подкосил голод. Меня не кормили уже четыре
дня, а это дурной знак. Значит, в высших кругах было принято не
самое радужное решение. Хотя это, пожалуй, к лучшему.
Я всегда знал, что не отважусь на самоубийство. Я хотел жить,
пусть даже вопреки логике, вопреки их планам на меня. Поэтому
тогда, шесть месяцев назад, когда игла шприца уже была у меня под
кожей, я не смог все закончить. Испугался. Теперь плачу за
это.
У меня кончался воздух, и они это знали. Они выволокли меня из
воды три часа назад, скорее всего, засекли время – они всегда
засекают. Сейчас начнется!
Собрав остатки сил, я оттолкнулся изодранными руками от пола,
сумел приподнять хотя бы верхнюю часть тела. Не следовало даже
пробовать подчинить себе ноги и хвост, я прекрасно знал, что они
сломаны. Причем хвост – в трех местах.
Я продвигался вперед стабильно, хоть и медленно, оставляя за
собой багровый след. Они мне не мешали, просто наблюдали с
любопытством.
- Не доползет, - покачал головой низкий и коренастый, не помню,
как его зовут. Раньше на его месте был другой, но на том я все-таки
отыгрался.
- Доползет, - Антон сплюнул на грязный пол. – Я его знаю.
Конечно, он знал! Антон – местный ветеран. Его внимание было
сосредоточено на мне с самого начала моего заключения.
- Даже с перерезанными венами?
- Даже так.
Значит, они мне вены перерезали. Интересно, когда? Как? И почему
я не заметил? Должно быть, попали лезвием между чешуек брони,
дурное везение. Боли я не чувствовал уже давно, не чувствовал даже,
как кровь покидает меня. Больше всего мне хотелось отомстить хотя
бы этим двоим, прежде чем меня не станет. Но вряд ли у меня
получится, время не на моей стороне.
Антон, конечно же, оказался прав, я добрался до канавы. Это
могло быть сюрпризом для новичка, но не для нас двоих.
Я ничего не чувствовал, падая в мутную жижу, которая когда-то
была водой. Ни боли, ни отвращения, ни удовлетворения. Только
странную опустошенность внутри. Я знал, что на какое-то время эта
густая дрянь, состоящая из воды, крови, пота и многих других
жидкостей, о которых и думать не хотелось, скроет меня от их глаз.
Меня это не радовало, в таком состоянии сложно радоваться. Я просто
прижался к кирпичному дну, надеясь, что хотя бы теперь меня оставят
в покое.
Не оставили. Не прошло и минуты, как в воду опустился ржавый
металлический крюк. Я и не ожидал, что они полезут за мной сами,
после всего, что было.
Меня вытащили на край бассейна. Если они ожидали, что я буду
сопротивляться, то просчитались – у меня уже просто не было сил.
Хотелось заснуть, хотелось есть, хотелось в чистую воду. Умирать не
хотелось.
- Апатию изображаешь? – Антон присел на корточки возле меня.
Если бы только набраться сил, одного удара ему хватит! - Не
дергайся, ты мне ничего не сделаешь. Мы учимся на своих
ошибках.
