В баре царствовал Led Zeppelin. Их музыка, словно вихрь, захватывала пространство, проникая в каждый уголок и щель. Звуки гитары Пейджа, тягучие и виртуозные, переплетались с мощным вокалом Планта, создавая неповторимую симфонию рока.
Гена лениво помешал трубочкой в стакане с «Космополитеном». Кислый вкус клюквы немного отрезвлял, но тоска, скребущая когтями где-то в районе солнечного сплетения, оставалась. Бар «Берлога» был его любимым местом, чтобы растворить свою печаль в паре выпитых рюмок и расслабиться.
– Опять кислятина? – Саша, возникший из ниоткуда, плюхнулся на соседний стул и подмигнул бармену. – Мне, как обычно, двойной «Jack» и колу.
Саша – его одноклассник, друг детства и, по совместительству старожил Берлоги. Работал он здесь, кажется, со времен динозавров. И получал, надо сказать, неплохо. Но работал ради хорошей з/п не покладая рук
– Представляешь, опять завтра на работу, – простонал Гена, не отрывая взгляда от догорающей свечи на столике. – Как же меня все это достало! Эти звонки, дедлайны, совещания… Просто тошнит.
Саша хмыкнул, отхлебывая свой виски.
– Да ладно тебе, Гена. Работа – она и есть работа. Ты вон, восемь лет пашешь, уже привыкнуть должен был.
– Привыкнуть? – Гена фыркнул. – Да я каждый день как на каторгу иду! И что в итоге? Зарплата – как слезы комсомолки, повышения никакого не светит, перспективы – как в тумане. Хоть увольняйся.
Саша понимающе кивнул. Он-то понимал. Хотя сам редко жаловался. Наверное, потому что давно смирился.
– А знаешь, что было бы сейчас круто? – Гена вдруг оживился, забыв на секунду о своей меланхолии. – Плюнуть на все и улететь куда-нибудь! Прямо сейчас! Похер на все эти отчеты!
Саша усмехнулся.
– Мечтать не вредно. Куда лететь-то собрался? На Луну?
– Ну, не знаю… – Гена задумался, глядя в потолок. – На какой-нибудь остров. С пальмами, белым песком, лазурным морем… Чтобы никого не видеть и не слышать!
Саша вдруг помрачнел, помешивая виски льдом.
– Ну, ты мечтай, мечтай. А я вот скоро улетаю.
– Куда? – удивился Гена. – Ты же вроде никуда не собирался?
– На Бали, – небрежно бросил Саша, словно речь шла о поездке в соседний супермаркет.
Гена опешил. Бали! С пальмами, белым песком и лазурным морем. Мечта.
– На Бали? Ты серьезно? Откуда у тебя деньги? Там же, наверное, целое состояние нужно!
Саша пожал плечами.
– Накопил. Откладывал потихоньку. Да и премию в этом квартале хорошую дали. Решил себя побаловать, да и Машка давно хотела.
Гена молча смотрел на друга. Накопил… Премию… Звучало как сказка. Для него это всегда были какие-то недостижимые материи. Все деньги уходили на ипотеку, коммуналку и прочие «радости» взрослой жизни.
– Ну, счастливого пути, – выдавил он из себя. – Хорошо тебе отдохнуть, за нас, за трудоголиков.
Саша улыбнулся.
– Спасибо. Может, как-нибудь и ты сорвешься. Главное – захотеть.
Гена вздохнул. Захотеть? Да он давно хотел! Но между «хотеть» и «мочь» пролегала целая пропасть, заполненная ипотеками, отчетами и вечным чувством безысходности.
– Пустые разговоры, – пробормотал он, снова мешая трубочкой в стакане. – Я как обычно никуда не поеду.
Саша промолчал, понимая, что сейчас любое слово будет лишним. Он знал Гену, как облупленного. Знал его мечты и его страхи. Знал, что Гена, как и Сизиф, обречен вечно толкать свой камень на вершину, зная, что тот все равно скатится вниз.
