Воздух пах раскалённым металлом и старой одеждой. Привычный
набор для ремонтной мастерской на самом нижнем уровне.
Новой одежде взяться было попросту неоткуда, учитывая уровень
заработка обитателей станции. То, что доставалось от перекупщиков,
береглось и передавалось из поколения в поколение, пока не
приходило в окончательную негодность. Штаны с многочисленными
карманами, одетые сейчас на Камерон, принадлежали раньше ее отцу,
как и майка, вытертая по горловине до состояния бахромы. Вещи были
девушке чуть великоваты, но пояс из синтетической кожи, продетый в
петли, решал проблему. А мешковатость одежды играла ей только на
руку - не приходилось утягивать грудь.
Особой проблемы это обычно и без того не представляло. Камми
выросла стройной, даже немного слишком худой, и верхние выпуклости
остальным невзрачным параметрам соответствовали.
Выключив вентиляцию в комнате, девушка натянула видавшую виды
толстовку и плотнее надвинула капюшон.
В рабочее время лучше не проветривать жилые помещения – станет
только хуже. Шахта поддува общая на весь район, и скапливающиеся
там днем ароматы, мягко говоря, на любителя.
Вот на ночь можно будет и включить.
На первом этаже, поднявшись еще до рассвета, чтобы успеть сдать
заказ вовремя, работал со сваркой Стефан Стил.
- Я за хлебом, скоро вернусь, дед! - крикнула Камми в
полуоткрытую дверь мастерской. Гудение сварочного аппарата на
мгновение затихло.
- Булок возьми! Я тебе кредитки перечислил, - голос Стефана
звучал невнятно под защитным щитком, но девушка и так поняла.
Сварка выдала новую пронзительную трель, Камми хлопнула входной
дверью и заспешила по пустынным в столь ранний час переулкам
двадцать четвёртого сектора. Следовало поторопиться. Свежий хлеб
делали очень рано, ограниченным количеством, в одной-единственной
пекарне на весь уровень, и разбирали его моментально.
Выпечкой то, что выдавали на руки рабочим, можно было назвать
весьма условно. Муки там обычно клали по минимуму, о свежих яйцах
или молоке оставалось только мечтать, глядя на картинки в сети и
сглатывая тягучую слюну. Порошок яичный, сухие «сливки»,
переработанная в пыль соевая труха и другие отходы производства
смешивались, разбавлялись водой и выпекались.
Есть булочки нужно было горячими и свежими, иначе они за
несколько часов превращались в каменные коржики. Те, конечно, можно
было вымочить в синтетическом молоке, - тоже своего рода десерт и
деликатес в одном - но ощущения уже не те.
Продукты в рабочих секторах не выбрасывали. Редко кто мог
позволить себе купить пищу с запасом, и в любом случае химически
модифицированная еда хранилась настолько долго, что съедалась
намного раньше, чем подходил ее срок годности.
Несмотря на ранний час, узкие улочки были полны народу. В
основном спешили на работу. Начиная с двадцать первого уровня и
вниз на станции обитал обслуживающий мелкий планктон, без которого,
впрочем, вся система перестала бы существовать. Как мелкие винтики:
вытащи их - и машина развалится на составляющие.
Мало кто мог себе позволить собственное дело.
Мастерская Стил появилась едва ли не раньше самой станции, и то
последние пару лет дед едва справлялся с оплатой все
увеличивающихся налогов. Отдельную квартиру продали давно, еще до
рождения Камми, чтобы оплатить лицензию на ребёнка для ее
родителей.
Двухкомнатная квартирка над мастерской стала прибежищем для
молодой семьи и счастливого деда.
Она появилась на свет под песню резака и сверла. Рожала ее мать
дома, как и большинство женщин рабочих секторов. Прием в госпитале
стоил слишком дорого, а уж роды точно вылились бы в стоимость всей
мастерской.
Больниц было всего три. На все уровни. И даже в самой дешевой
обитатели нижних секторов старались не появляться. В том числе,
когда речь шла о жизни и смерти.
