— Вот эта вроде ниче такая, — мой временный босс похотливо
кивает на фото девушки в совсем нескромном купальнике и разве что
не облизывается.
— Мы уже давно согласовали модель для этой съемки, — осторожно
отвечаю и упрямо поправляю сползающие на нос очки. Свои обычные я
снова забыла дома, а эти пришлось купить в переходе по дороге на
работу. Даже размер выбрать времени не было, схватила те, в которых
линзы были побольше да потолще, а теперь мучаюсь.
— Ваша модель — вобла сушеная, — огрызается он, продолжая
листать каталог с портфолио. — Ей впору санаторий для дистрофиков
рекламировать, а не нижнее белье. Она там тебе откат, случайно, не
дала, чтобы в проект попасть?
Мысленно я считаю до десяти, но спорить, конечно, не решаюсь.
Во-первых, я всего лишь стажер, хоть и практически в одиночку
организовала контракт с престижной маркой французского нижнего
белья, а во-вторых… дура я, что ли, спорить с этим громилой?
Понятно, что маркетинге этот неандерталец не разбирается, но вот
по части принудительного убеждения ему нет равных. Поговаривают, он
свое состояние сколотил на конторах быстрых займов, у него их
больше сотни по всей области.
Это ж в каком отчаянии надо быть, чтобы одолжить деньги у этого
бандюгана? Хотя, держу пари, в офисе у него сидят миловидные
барышни, а вот когда дело доходит до взыскания долгов, тогда на
сцену и выходит Алексей Кулаков собственной персоной. Глядя на
него, люди готовы не только все задолженности вернуть, но и
расстаться с честно нажитым.
Он просто огромный, под два метра ростом, с широченными плечами
и раскачанной до невозможности грудной клеткой. Неудивительно, что
он стойко игнорирует офисный дресс код и третий день подряд
приходит в джинсах и простой черной футболке — попробуй найди
костюм его размера.
Как такое чудовище могло родиться у интеллигентного Игната
Юрьевича? Может, он приемный? А что, босс человек добрый, мог и
приютить сиротинушку. Хотя, даже несмотря на то, что с фантазией у
меня порядок, глядя на этого здоровяка просто не могу представить
его себе младенцем. Кажется, он уже родился таким — огромным,
грозным, суровым. Махина, а не человек. Вот и сейчас, с трудом
оторвав глаза от сексапильных глянцевых красоток, переводит взгляд
на меня и тут же хмурится.
Темные глаза недовольно скользят по моему платью оверсайз
унылого коричневого цвета, а скулы, покрытые густой щетиной, как бы
сами собой напрягаются с укором.
У меня же сердце колотится в груди, а низ живота тянет, словно
перед экзаменом.
В глаза ему смотреть не решаюсь, поэтому опускаю взгляд ниже и
делаю вид, что пытаюсь рассмотреть устрашающие узоры на его руках.
В какой-то момент настолько увлекаюсь, что подушечки пальцев
начинает жечь от желания потрогать татуировки. Сверху на предплечье
у него какой-то жуткий череп, а вот ближе к запястью — изящные
тонкие линии, разглядеть которые на расстоянии я не могу.
Закончив придирчивый осмотр моей внешности, босс с надрывом
вздыхает и снова возвращает свой взор на красоток. Да-да, я в
курсе, что на фоне профессиональных моделей выгляжу как натуральная
бледная моль, но уж лучше так, чем испытать на себе его похотливый
взгляд. Второй раз я не позволю своей внешности встать на пути
карьеры. Так что, пусть помучается, ему полезно. Может, даже начнет
активнее отцу в больницу апельсины таскать, чтобы тот поскорее
поправился и вернулся на рабочее место.
Ох, точно, надо бы снарядить Софочку с корзинкой фруктов боссу
от всего коллектива. Уверена, не я одна жду его возвращения как
самого большого праздника. Потому что терпеть вот этого грубого
мужлана в хозяйском кресле с каждым днем становится все
сложнее.
Ладно, в первый день он просто просидел за компьютером,
раскладывая пасьянсы и гоняя секретаршу за кофе, но сегодня он
вздумал лезть в проект, согласованный месяц назад! Да он хоть знает
скольких трудов мне стоило уговорить Жоржа Бланко, самого именитого
фотографа коммерческой съемки, впихнуть наш проект в свой плотный
график? А визажиста? Да у них запись на пять лет вперед!
