— А сейчас послушаем сердечко.
По окрашенной в нежно-зеленый цвет комнате прокатывается гулкий
звук. Я ощущаю его пульсацию всем телом: тук-тук, тук-тук, тук-тук.
Кажется, собственное сердце ускоряется, стучит быстрее,
подстраиваясь под этот быстрый ритм.
Ритм сердцебиения нашего малыша.
Мурашки волнами идут по телу, а мне хочется плакать от счастья.
Страшный сон, что терзал несколько ночей кряду, растворяется без
следа. Пока еще я не чувствую движений внутри своего тела и сложно
не думать о том, как он внутри меня? Жив, здоров, развивается? Я
загоняла себя этими мыслями последние дни до того, что стала
просыпаться ночами с криком, и тогда решила сходить на внеплановое
УЗИ.
Просто, чтобы убедиться, что все в порядке.
И сейчас, наконец, я слышу волшебный звук, о котором столько лет
мечталось.
Три года бесплодных попыток забеременеть. Уколы, таблетки,
обследования, неудачное эко, после которого я попала в больницу и
почти смирилась с тем, что мне никогда уже не стать матерью. Не
ощутить, как меняется собственное тело, как под плотной кожей
живота движется ребенок — плод нашей с мужем любви. Не передать,
какое отчаяние я испытывала в тот момент. Я не чувствовала себя
женщиной, не могла просто. И смириться было невыносимо, и изменить
ничего. Таким казалось все беспросветным.
А когда от разбитых надежд не осталось и следа, чудо, все-таки,
случилось.
Я ощущаю, как в уголках глаз все-таки скапливаются слезы, от
радости и облегчения, и вытираю их спешно, стесняясь показать, как
растрогал меня момент.
Жаль, что Марк не успел к началу приема. На первое УЗИ мы шли
рука об руку, дико волнуясь, как два школьника, а тут я, измученная
сновидениями, записалась на самое ближайшее окошко, не став
сверяться с его расписанием. Но он обещал приехать, как только
освободится, и я думаю, что попрошу поставить сердцебиение
повторно, чтобы он тоже разделил со мной эти чувства. Мысль о том,
что стоило попросить записать звук, как и размытое темное видео на
диск, приходит слишком поздно.
Сколько я таких роликов смотрела в интернете? Тысячи. И каждый
раз мечтала, что у нас будет так же. Но раз за разом нас ждало
разочарование. Впрочем, это не останавливало меня от просмотра
черно-белых снимков узи и чужих беременных животов. Это было своего
рода пыткой. Но и остановиться я не могла.
Врач вдруг замолкает. Погруженная в собственные мысли, я не
сразу замечаю, что вокруг меня тишина. Перевожу взгляд на мужчину,
и сердце замирает, пропуская удар.
Этот взгляд… Боже, я слишком хорошо знаю, что значит, когда так
смотрит человек в белом халате. Слишком часто за эти годы мне
доводится видеть лица, на которых отпечатаны следы моих неудач.
— Что-то.. не так?
Голос дрожит, язык такой сухой, что кажется, будто он способен
процарапать щеки и нёбо. У меня кружится голова, лежать становится
совсем невмоготу. Я приподнимаюсь на локтях, ощущая неприятный
холод в теле. Врач отвечает так быстро, избегая моего взгляда, что
я не верю ему ни на грамм:
— Все нормально. Сейчас позову главврача. Вы лежите, ни о чем не
беспокойтесь.
Но не беспокоиться не выходит, я кладу руку на плоский еще
живот, гладя его прямо поверх холодного геля. Я пытаюсь защитить
то, что находится глубокого внутри меня, но не знаю, как.
— Не бойся, малыш, мама и папа с тобой. Все будет хорошо. Наш
папа сильный, умный, он все решит. Если надо — он всю эту клинику
купит, вместе со всеми врачами, весь мир перевернет, чтобы с тобой
все было в порядке.
Я шепчу и шепчу, и глажу кожу, размазывая гель, чтобы отогнать
страх, сковывающий все нутро. Господи, когда уже Марк приедет? Без
него я задыхаюсь в тесной комнате, внезапно ставшей похожей на
кошмарный плен. Мне зябко, мне нужна сильная крепкая ладонь мужа,
которая сожмет мои замерзшие пальцы, возвращая телу спасительное
тепло и успокоение.
