Сегодня я узнала, что муж уже давно мне изменяет.
Не дай бог никому узнать про это так, как довелось мне.
- Марк у себя?
Я намеренно прихожу к нему в офис за пять минут до конца
рабочего дня. Отмазаться от разговора, ссылаясь на рабочую встречу,
не выйдет.
Я кое-как привела себя в порядок и вот стою между столом
секретарши и дверью в кабинет мужа.
Тело пронзает крупная дрожь, руки ледяные. А слёзы... слёзы я
уже выплакала по дороге сюда.
- Да, у себя, - удивлённо подпрыгивает с места моя двоюродная
сестра Алёна. – Ты в порядке? На тебе лица нет, Поля. У вас с
Марком что-то стряслось? Можешь мне всё рассказать, если
хочешь.
- Доложи ему, что я здесь, - не отвечаю на её вопросы, потому
что мне тупо не до неё.
Марк взял Алёну на работу сразу же после того, как мы
поженились. Решил помочь моей семье.
Мария Адамовна, мать Алёны и моя тётя потом несколько месяцев
восхищалась тем, какой он великодушный. Ведь Алёне позарез нужна
была работа, на тот момент она ушла из болезненных отношений и
срочно нуждалась в деньгах.
- Ты уверена? – мнётся она. – Он и так не в себе весь день,
злой, как сатана, - шёпотом добавляет она. - Работы накопилось
столько, что он ещё долго будет занят.
- Уверена.
- Марк… Андреевич, тут ваша жена пришла.
Алёна замолкает, её длинные, накрашенные ресницы чуть
вздрагивают, пока она слушает Марка в трубке телефона. Подмечаю,
что она постоянно трогает волосы, пока говорит с ним.
Удивительно, что такая красавица, как она – одинока.
Чёрное каре подчёркивает тонкую шею, на которой красуется
золотая цепочка, причём на вид далеко не из дешёвых. Неужели у неё
появился ухажёр? Чего мне не сказала?
Белоснежная блузка контрастирует со смуглой от природы кожей и
подчёркивает идеальную осанку. Ноготки длинные, алые, отстукивают
нетерпеливый ритм на столе, пока она слушает моего мужа.
Алёна долго занималась бальными танцами, отсюда и осанка, и
умение себя держать. Мужчины за ней всегда толпами бегали.
- Марк Андреевич, я понимаю, что вы очень заняты…
Сестра поднимает на меня взгляд и грустно мотает головой, мол
«нет».
Я шумно выдыхаю, сжимаю ручки сумочки до скрипа кожаного
изделия. Нет, до глубокой ночи, когда он, наконец, соизволит
вернуться домой, я ждать не буду.
Срываюсь с места и иду к нему в кабинет тараном. Алёна
подскакивает со стула и пытается меня отговорить. Жестом
останавливаю её.
Опускаю руку на холодную дверную ручку и захожу в кабинет, тут
же закрывая за собой дверь.
В полумраке кабинета горит монитор ноутбука, за которым сидит
Марк.
Заметив меня, он недовольно качает головой.
- Ну? – поторапливает меня он.
- Когда ты меня разлюбил? И любил ли когда-нибудь вообще? –
глупо, но почему-то я решаю начать именно с этих вопросов.
- Что за бабские сопли, Полина? Опять нытьё? – он массажирует
переносицу, показывая, что я его утомляю.
- А по-моему, нормальный вопрос жены к мужу.
- Согласен, - кивает он. – Только брак у нас не нормальный, и
как жена ты тоже, - он подбирает подходящее слово, - скажем так, не
самый удачный вариант.
- Что?..
- Не прикидывайся. Выкладывай, зачем пришла, а то у меня работы
до утра.
Впрочем, как я и ожидала.
Облизываю губы, собираюсь с мыслями и делаю глубокий вдох.
- Я всё знаю про твои многочисленные измены, но опускаться до
сцены ревности не буду. Просто хочу развода.
Лицо Марка меняется. Он встаёт из-за рабочего стола, и опустив
руки в карманы брюк, медленно подходит ко мне с наглой ухмылкой на
лице.
- Хочешь развода? – бросает на меня оценивающий взгляд, словно я
ничтожество. - Ты его получишь. Я буду рад избавиться от обузы.
- Надеюсь, перед тем, как ворваться в мой кабинет, ты прочитала
условия брачного договора? Если нет, то я напомню: инициатор
развода теряет всё. А учитывая то, что ты мне так и не родила, тебе
не светят даже паршивые алименты. Ну, не передумала?
