В придорожном трактире было шумно, но дознаватель Бридан Данн обладал чутким слухом, да и троица за столом в центре залы не особо таилась. Все молодые, крепкие – парни громко смеялись, грохали кружки с мутноватым пивом о столешницу, наперебой бросали хвастливые фразы. Их слышал весь трактир, хотели этого посетители или нет.
– А что колдун?! Одни кости остались! – в который раз брякнул с нагловатой ухмылкой черноволосый молодец. Густые, кое-как стриженные вихры так и топорщились во все стороны.
– Однако боязно. Даром, что ли, местные стороной ту опушку обходят. Ни гриб, ни ягода не растут. – Второй – белёсый щербатый парень с простоватым лицом – поёжился и залпом осушил очередную кружку.
– Какие грибы-ягоды посередь весны, малой?! Приди в себя! – хохотнул чернявый.
Уверенности и отваги ему было не занимать. Дознаватель знавал таких бахвальцев, да многие смелы были лишь на словах.
– Ничего не сделает твой колдун! – весомо подтвердил третий, постарше – широколобый и лысый, с башкой явно крепкой, как камень.
И лицо у него было такое характерное, высеченное будто бы из чего покрепче, чем человеческая кость. Бридан часто встречал подобные типажи в грязных углах столицы. Такие очень быстро оказывались за решёткой или на городском кладбище.
Чутьё дознавателя не позволило Данну пропустить мимо ушей странный разговор за соседним столом. После долгой дороги по весенней распутице он пил тёплый ягодный напиток и медленно отламывал куски от половинки головки местного сыра. Еда оказалась так себе. Захудалый трактир на перекрёстке не предлагал ничего лучшего.
Слушая разговор, Бридан словно возвращался во времена своего детства, которое провёл в глухой деревеньке. Таких, как шумные парни, оглашавшие историями весь зал, там было немало. Данну чудом и собственным упорством удалось вырваться из капкана социальных условностей, выучиться, занять должность в столице и не повторить судьбы многих и многих из своей семьи или семей соседей. Возможно, оттого он сейчас с таким интересом наблюдал за взбудораженной троицей.
Парни не унимались. Особенно чернявый.
– Пусть тот колдун попробует вылезти из могилы! Торн его мигом приголубит и успокоит. – Он кивнул в сторону лысого приятеля, показавшего внушительный кулак.
– Быка в лоб укладывал одним ударом, – подтвердил Торн.
Белобрысый вжал голову в плечи и промолчал, но, судя по кислой мине, сомнения его не покинули. Он подозвал разносчицу и потребовал ещё пива.
– Не трясись ты так! – Здоровенный Торн толкнул приятеля в плечо, тот аж поперхнулся и плеснул из кружки прямо себе на рубаху. – Зато нам доход. Амулетов у тёмного мертвеца – что грязи за отхожим местом.
Бридан нахмурился. Опыт подсказал дознавателю, что слова «колдун», «могила» и «амулеты» в не сулят ничего хорошего. Надо бы присмотреться к гулякам. Внешность их он хорошо запомнил. Не составит труда составить наброски у художника в Управе, если понадобится.
После поездки в дальний городок в глухой провинции у Бридана не предвиделось других дел – можно на пару дней задержаться. Негодяи и обитатели столичного дна как-нибудь переживут отсутствие дознавателя Данна.
– Дурни, дотянется колдун и из могилы, – не выдержал дед, коротавший время с кружкой за соседним столом, и осенил себя защитным знаком.
Чернявый балагур только расхохотался старику в лицо:
– Чем дотянется-то?! Руки его теперь в одном овраге, а ноги в другом. Пусть сыщет, коль сумеет свои древние кости собрать.
– Не шути так, парень, – строго глядя из-под седых бровей, сказал дед и опасливо зыркнул в мутное окно, где сгущались весенние сумерки.
– Чего мертвеца бояться. Я себе припас кое-что. – Чернявый, что был в компании за главного, откинул тряпицу на свёртке, лежавшем рядом на столе.
