– Скорей, Сид! Поднажми! Волна усиливается!
Долговязый мальчонка лет десяти,
закусив до боли губу, из последних сил налегал на весла. Ему
помогал пожилой мужчина с короткой седой бородой. Его загорелое
лицо было худым и вытянутым, а под глазами скопилось столько
морщин, что одного взгляда на них достаточно, чтобы понять, что
больше половины жизни мужчина провёл на воде, щурясь от палящего
солнца.
Латаная сотни раз лодка была
наполнена рыбой, которая в мгновенье ока отправилась на дно: будучи
опустошенной, ветхая посудина пошла быстрее. Подгоняемая ледяным
ветром, она прыгала по волнам в направлении берега, до которого
оставалось немного.
Когда весла уперлись краями в
каменистое дно, мужчина прыгнул в воду и приказал то же самое
сделать мальчишке. Оба, они принялись вытаскивать лодку из воды.
Справившись, потащили по берегу как можно дальше от линии моря,
чтобы волны, накатывавшие с присущей им свирепой силой, не слизнули
её в один присест с гладких камней и не унесли в море или разбили в
щепки. Оба моряка – юный и пожилой – действовали слаженно, хотя
пацанёнок нет-нет да и оглядывался назад и скользил взглядом по
утопающим в белой пене скалам, чьи острые носы высовывались из
воды.
Когда оба рыбака закрепили и
проверили узлы, то выпрямились и облегченно выдохнули. Завязанная
под подбородком мужчины шляпа не устояла под напором ветра и
слетела с головы. Кувыркаясь, понеслась по берегу. Догнать её было
невозможно.
Смирившись с потерей, мужчина махнул
мальчишке рукой.
– Поторопимся!
Пацан, однако, стоял как вкопанный и
пялился куда-то на горизонт.
– Сид! – окрикнул мальчонку мужчина.
– Ты чего застыл?
Малец вздрогнул, обернулся и,
наконец, сдвинулся с места.
– Что там увидел? – поинтересовался
мужчина, прихватив из лодки сети. – Чудище, что ль, морское?
Мальчонка с трудом разжал посиневшие
губы.
– Чудища разве существуют?
– Каждый моряк знает пару
легенд…
– Но то легенды, а наяву?
– Я ни разу ни одного не видел. Зато
с акулой встречался. Хвала богам, выжил.
– Как выглядит акулий хвост, я знаю,
и то был не он.
Мужчина настороженно посмотрел на
пацана.
– Ты о чём?
Мальчишка принялся сбивчиво
объяснять:
– Рыба… Огромная рыба… проплывала
мимо нас. Я видел хвост. И чешуя на той рыбе была такая зелёная и
блестящая… Неужели, ты ничего не заметил?
Мужчина задумчиво поскреб
подбородок.
– Тебе, верно, показалось. Вон какое
светопреставление творится. Вода так и кипит. Тут не только хвост –
тут щупальца Кракена почудятся.
Пацанёнок закивал.
– Мне в тот момент и правда страшно
стало.
Мужчина улыбнулся и притянул к себе
юнца.
– Ты замёрз. Пойдем-ка скорей в дом.
Мать, поди, уже и пирог готовит. Если поторопимся – отхватишь кусок
прямо из печи. Согреешься.
Сид не возражал. Ещё бы! Пирога и
горячего травяного чая, на который дуешь дольше, чем пьешь,
хотелось невыразимо сильно. И чего только они с отцом потащились в
море? Знали же, что к вечеру обязательно поднимется волна! Как того
и следовало ожидать, промокли насквозь и улова лишились. Хорошо
ещё, что лодку не угробили да сами в живых остались.
Штормовое море – зрелище не для
слабонервных. Разбивающиеся о берег волны пугают. Пятясь обратно на
глубину, гремят галькой, словно та – сокровище, которое следует
утащить с собой. А затем снова рёв, внушающий благоговейный трепет
всем, у кого хватает смелости находиться рядом, любуясь бушующей
стихией, от которой пробирает до дрожи.
Отец и сын спешили домой. Туда, где
тепло и сухо, и пахнет печеным хлебом и жареной рыбой. Туда, где
можно будет, набив пузо, закутаться в тёплой кафтан, выменянный
прошлым летом на два ведра раковин, и, завалившись в угол, вытянув
ноги, задремать. Глядишь, может, в ночь и дождь пойдет. А в дождь
дремлется особенно сладко…
