Я был обычным сиротой. В наше время это дело не хитрое. Потом, меня купили жрецы храма Святовита, что на острове Руяне, и там я рос до двенадцати лет, выполняя для жрецов разную работу. А когда мне исполнилось двенадцать, мне перерезали горло на алтаре Святовита, обрызгав моей кровью кумира. Но богу не понравилась эта жертва и моя рана на глазах изумлённых жрецов затянулась, а ч стал говорить непонятные вещи.
Жрецы прозвали меня Двоедушцем и выгнали с острова. Спасибо, что не голым. Рубаха, штаны, онучи и лапти составляли моё имущество. Маленький ножик – моё оружие. Честно говоря говоря, ножик мне не давали, я его спёр ещё до своего жертвоприношения. Я прибился батраком ко двору местного хозяина хутора по имени Хельги. Хельги-бонд, так это называется в здешних землях. А я, стало быть, стал карлом. Наёмным работником.
И трудился я на него честь по чести, но вторая душа зудела и заставляла меня после работы делать странные вещи. Бегать, прыгать, отжиматься, подтягиваться на ветке и тому подобное. Так продолжалось два года. А потом я ушёл в викинг с Грюнвард-хёвдингом и оказался удачливым.
Ещё через пару лет у меня появился свой хирд, хоть и маленький, но дружный и корабль. Правда, это был не драккар, а торговый кнорр и, честно говоря, я совсем и не собирался им обзаводиться, но если нас с парнями пытаются продать в рабство, вместо того, чтобы довезти до места, то волей-неволей, а новое имущество у тебя появится. И мы построили наш хутор в землях эстов. Некоторые соседи радовались этому, мы хорошо платили за работу. Другие захотели наше серебро просто так, теперь соседей у нас меньше, а трэлей больше. И на три дня пути все знают, что если вернуть беглого раба в Русгард, то заработаешь денежку. А если укрыть, то придут хмурые парни и поинтересуются своим имуществом. А, заодно, и твоё прихватят. В качестве отступного.
Последний поход с Грюнвардом-хёвдингом был особенно удачен. Мы взяли у мавров целую кучу серебра. А на обратной дороге я ещё и женой обзавёлся. Дочерью ирландского конунга. В Ирландии, правда, конунгов, как блох на собаке, зато, моя Фианна настоящая красавица. И умница. Да, я влюбился, вот!
И пошла у меня счастливая семейная жизнь. Жена рожала мне детей, а я ходил в походы и привозил серебро и ткани, оружие и инструменты, рабов и скот. Русгард богател, все земли в округе на расстоянии трёх дней признавали мою власть. мой хирд уже не помещался на четыре драккара, Пои первые ученики стали моими херсирами и сами водили свои отряды в викинги. Но я хотел устроить большой поход и мы пошли в Миклагард посмотреть что там к чему. Сбыть кое-какие товары, да оценить, а что могут они, как военная сила.
По дороге мы повздорили с небольшим отрядом муспельманн и обзавелись лишним кораблём, освободив рабов, что сидели на вёслах. По дороге к Миклагарду немои мысли направили нас копать землю там, где когда-то был легендарный Тройгард и мы разжились приличным количеством золотых украшений, монет и старого бронзового оружия. Братья-берсерки Торвар и Гудвар отхватили себе по отличному древнему топору.
Как оказалось, среди спасённых нами рабов была племянница конунга Миклагарда. Мы немного поговорили с её отцом и пришли к соглашению, что не дело, когда таким замечательным городом правит конунг по прозвищу Пьяница. В общем, власть в Миклагарде сменилась.
Обратно мы шли по рекам и волокам до Альдейгьюборга, а дальше и до дома было рукой подать. По возвращению домой я пришёл к выводу, что мало хорошего в том, когда такое хорошее место, как Альдейгьюборг находится не под моей властью и начал готовить свой хирд к исправлению этого недоразумения.
Но всё пошло не так…
