— Милочка, это ты? – я замерла, услышав, что входная дверь
открылась.
— Я, бабуль. Ты как? – от порога ответила девочка, ставшая мне
внучкой не по крови, а по судьбе.
— Больше не покупай мне такие книги. Я вчера до полуночи
угомониться не могла, — вот не хотела же расстраивать любимицу, а
промолчать не сумела.
— А чего в ней такого? – моя дорогая круглолицая, с веселыми
глазами девочка подошла и обняла меня сзади, чмокнув при этом в
щеку. – Я закрыла сессию! И у нас сегодня будет небольшой праздник,
- Мила отстранилась и посмотрела на меня с деланной серьезностью. -
Так что там с книгой? Герои ведут себя как идиоты?
— Они занимаются сексом, когда стоит подумать о безопасности.
Это не просто глупо, это трижды глупо, - ответила я, ожидая, что
девочка меня поддержит.
— Ну-у, бабуль… В моменты, когда жизнь висит на волоске,
наверное… не каждый сможет вести себя адекватно, - Мила присела за
стол напротив и протянула руку к книге, о которой мы говорили. Она
ее уже прочла и пару дней назад привезла мне.
— Да, я могу ошибаться, потому что дней в любви или браке у
меня… - я сделала задумчивое лицо, постучала пальцем по щеке и
добавила: - ноль! Но любовь, возникающая за пару часов и
непреодолимое желание с ним…
И правда, хотя мне недавно и исполнилось девяносто три года,
замуж я так и не вышла. И если раньше огорчалась, когда слышала в
свою сторону: «старая дева», то после даже радовало, что я хоть и
старая, но дева! А не старуха или бабка, как остальные. А теперь и
вовсе, пережив всех, кто что-то еще знал о моем социальном статусе,
меня уважительно называли Татьяной Павловной.
Нет, уродливой или нежеланной я не была. Даже ходила в невестах,
и до моей свадьбы оставались считанные дни. А в это время второй
юноша страдал от моего решения. Не сдаваясь, доказывал, что он
стоит моей руки, сердца и прочих жизненно важных органов.
Но я тогда любила Костю!
Костя отслужил положенные три года во флоте, пришел домой уже не
тощим рыжим мальчишкой, каким я помнила его в школе, а настоящим
мужчиной. Он жонглировал гирями, как это никто не сделает с мячами.
Он пел под гитару. Он утюжил рубашку и брюки, прежде чем выйти на
улицу.
У моего сердца просто не было шансов!
Мне было девятнадцать, я поступала в университет, цвела сирень…
И я видела весь мир у своих ног, как бегун видит надпись «Старт».
Это было самое начало.
Самое начало краха!
За неделю до свадьбы, когда было оплачено и заказано всё, что
требуется, мой Костя просто взял и уехал. Говорили, что у него на
месте службы была девушка. И он, узнав, что она носит ребенка, не
смог признаться, а просто сбежал. О чём и сообщили его родители
моим. И все четверо плакали на нашей кухне, рассказывая, как
уговаривали одуматься.
Я слушала их, стоя в коридоре, прислонив горящую щеку к
окрашенной стене. Мир, обещавший мне все прелести жизни, все
мыслимые и немыслимые достижения, уходил из-под ног, забирая точку
опоры.
Как и полагается в небольшом городке, надо мной посмеивались,
как над брошенной невестой. А я поступила-таки и уехала из дома,
чтобы всю себя посвятить учебе. Другие мальчики? Ни один из них не
дотягивал до уровня Константина. А тот, кого я прежде не замечала?
Хо! О нём нужно рассказать подробнее!
Но сначала о Милочке. Потому что без неё я всё ещё считала бы
себя дрянью, высоко задравшей нос.
Милочкина бабушка жила в моем подъезде и была мне подругой. С
Дашей мы могли обсудить все мелочи, поплакать в жилетку друг друга
и даже поделиться личным. А вот ее дочка Вера никогда мне не
нравилась: вела разгульный образ жизни, забросила учебу, выскочила
замуж за странного типа: как оказалось, будучи уже беременной,
развелась, снова вышла замуж… И так раза четыре.
