Был жаркий июньский день, город кипел, работа вытягивала силы
как вытяжка вытягивает горячий пар над плитой в ресторане. Моя
жизнь всегда была не сахаром, но тогда я не знала, что все в этой
жизни зависит от нас. Мы с подругой снимали квартиру, и в один из
выходных отправились купаться. Взяли с собой вино, которое
поднимало настроение, заставляло видеть жизнь более яркой и доброй.
И мы плавали по очереди, чтобы кто-то из нас мог следить за
вещами.
В воде стало жать грудь, и слова словно застряли чуть выше
пупка. А выше, до самого рта все было занято обидой, и мои мысли
«помогите, я тону», не смогли пробиться из-под этой груды обиды в
горле, и стать словами. Я опускалась на дно, а вокруг, мне
казалось, плавали зеркальные карпы которых разводил в озере
мой дед...
Запахло жутким одеколоном, похожим на «Шипр», которым щедро
поливал свою шею наш сосед дядя Гоча. Он заезжал за
вином деда, когда ехал в город «на свидания», как говорила моя
бабушка. Пахло одеколоном и сыростью одновременно.
- Она очнулась, слава Богу, она пришла в себя, - голос
принадлежал лысому, толстенькому мужчине, что сидел в кресле возле
кровати, где я лежала. Все было какое-то слишком шикарное, даже
помпезное. Бордовое одеяло, балдахин над кроватью, слишком тяжелые
бордовые с бежевым шторы, в которых, скорее всего, тонна пыли.
- Что случилось? – я услышала свои слова, но была уверена, что
мозг подготовил для этой ситуации «какого хрена?». Я попробовала
снова произнести заготовленное словосочетание, но язык повторял и
повторял «что случилось». Одеколоном пахла салфетка, что лежала у
меня на лбу.
- Вы упали с лошади, которую испугал подлый Дюбар, и три
дня были в забытьи, но ноги и руки у вас целы. Попробуйте осторожно
повернуться на бок, - мужчина помог мне повернуться. Ничего не
болело, хотя тело затекло, и хотелось в туалет.
- Как вас зовут, и где туалет? - я попробовала сесть, но
он не позволил мне.
- Сейчас я отправлю к вам служанку, мисс Лора, - он подскочил и
выбежал за дверь.
Лора? Серьезно? Что он несет? Сердце забилось словно
воробышек. Я посмотрела на свои руки, ноги, потрогала лицо. Они
были не моими – девушка была явно моложе. Да что уж там, сильно
моложе! Может двадцать, или около этого? Где зеркало, где здесь
зеркало? Я оглядывала комнату. Но не нашла ничего нужного.
- Мисс Лора, слава Богу, вы живы, вы снова с нами, доктор
побежал к вашему отцу, чтобы сообщить ему, он вчера так плакал, что
пришлось дать ему сонной травки, - девушка, что вбежала в комнату,
сразу начала говорить, но манера была как у плакальщицы – она
больше причитала, и явно притворялась. У нее были большие лисьи
глаза, темные волосы и полные, словно нарисованные губы.
- Как тебя зовут? – она начинала бесить этим своим нытьем, и
казалось, что именно от него начинает болеть голова.
- Я Саурита, мисс, вы не помните меня? – она уже было снова
начала подвывать, но это в мои планы не входило.
- Саурита, хватит выть – никто не умер, и пока не собирается,
говори нормально. Где у нас туалет и где у нас зеркало? – я
села в кровати и комната немного «поплыла», но два глубоких
вдоха починили картинку перед глазами, и я спустила ноги на пол.
Так, спокойствие, Ляля, не дрейфь.
- Вот здесь, мисс, сюда, - она вела меня в комнатку по
соседству, где стоял деревянный «трон» с дыркой в сиденье. Отлично,
привет, деревня моего детства. Могли бы и на улице организовать это
архитектурное сооружение. Под троном стояло ведро. А троном я
окрестила его совсем не зря - спинка была на две
головы выше моей, под руками были резные подлокотники, под ногами
пушистый белый ковер. Лакшери клозет, не иначе. Королева желает
уединиться. Да чтоб вас, вы шутите?
