— Алина! Ты скоро? Я уже умираю с
голоду! — слышу недовольное ворчание подруги и ставлю манящий
флакончик мужских духов на полку.
С «Джорджо Армани» мы не расстаёмся
с тех самых пор, как год назад я наткнулась на этот аромат, помогая
выбирать Полинке духи для её ненаглядного ухажёра. Ухажёр совсем
недавно стал мужем, а этот аромат до сих пор манит меня. Свежий,
легкий, независимый.
Аромат поистине способен вскружить
голову и подарить пьянящее ощущение свободы. Вдыхая его, я чувствую
нечто родное, настолько тёплое и приятное, что хочется лить эти
духи на собственную одежду и уходить в мир грёз. Только на своей
одежде этот запах будет ощущаться совершенно иначе. Ему будет не
хватать уникальной мужской нотки. Я будто знаю, каким он должен
быть, тот самый недостающий элемент пазла, но не понимаю, где его
можно найти. И всё что мне остаётся, — сродни зависимому наркоману
раз за разом приходить к этой полке, чтобы вдохнуть недостающий мне
в реальной жизни глоток свободы…
Ставлю на место флакон и спешу к
кассе, куда меня нетерпеливо зазывает Полина. Она уже давно выбрала
новенькую тушь, обещающую её ресничкам невероятный объем, и ожидает
меня.
Кладу на стойку у кассы баночку
увлажняющего крема для лица и виновато улыбаюсь — её товар уже
пробили.
— Чего ты там опять копошилась?
Пришли же по делу!
— Просто выбирала духи.
— Ха! Для кого? У Егорки ещё месяц
назад прошёл день рождения! Новый кавалер? Призрак из прошлого?
— Да ну тебя! — отмахиваюсь я,
невольно хмурясь.
Терпеть не могу, когда мне
напоминают о том, насколько я неполноценна.
Меня зовут Раевская Алина Сергеевна,
мне двадцать три года и я единственная пострадавшая, выжившая в
чудовищной автомобильной аварии. Вся моя семья — десятилетний брат,
мать и отец — погибла на месте происшествия. Возможно, и к лучшему,
что я знаю всё это только со слов знакомых. Которых, к сожалению,
по пальцам можно пересчитать, настолько узкому кругу людей я
оказалась нужна после произошедшего с моей семьёй горя.
Я не помню свою жизнь до аварии, в
которой погибли все мои близкие. А единственный человек, навещавший
меня в больнице — мой жених Егор Белоусов. Высокий худощавый брюнет
с лучезарной улыбкой и большими, мерцающими золотыми искрами
глазами. Мой личный эликсир жизни. Тот, кто был рядом в самые
трудные для меня минуты. Помогал восстановиться после полугодовой
комы, справиться с рассеянностью, делал со мной первый шаг, возил
на магнитотерапию и массажи, когда меня мучили ужасные головные
боли…
И вот сейчас воспоминания минувшего
года кажутся каким-то далеким кошмаром.
Едва я успеваю расплатиться за крем,
как Полина уже несётся к эскалатору, плывущему на этаж выше, к её
любимому ресторанчику суши. Я всё понимаю — беременность, но разве
можно вести себя так, будто бедняжку не кормили как минимум
неделю!
Не бежала бы сломя голову следом,
если бы меня не тянули при этом за руку.
— Поль, я сейчас упаду! — пищу я, но
тут в наш дуэт вклинивается третий.
Высокий, плечистый, мощный. Носом
впечатываюсь в его крепкое плечо и с громким «Ой!» отскакиваю
назад. Высвобождаю наконец руку из мёртвой хватки подруги и зажимаю
переносицу, проверяя её целостность и функциональность.
— Прошу прощения… — гундошу я,
поднимая взгляд на широкоплечего мужчину, и вмиг забываю, как
дышать.
На меня смотрят яркие голубые глаза,
обрамлённые густыми чёрными ресницами. В них безвозвратно теряешься
в тот самый момент, как только попадаешь в их омут. Мужчина молод,
на вид ровесник Егора — ему не больше тридцати. Густые тёмно-русые
волосы находятся в лёгком, я бы даже сказала — привлекательном
беспорядке. Но не только внешность заставляет меня пристально
рассматривать его лицо. Я словно на интуитивном уровне понимаю, что
этот человек мне знаком. Иначе отчего у меня создаётся впечатление,
что когда-то давно я уже чувствовала этот пронзительный взгляд?
