Осень в этом городе приходит не внезапно, но неизбежно – как ошибка в коде, которая всегда срабатывает в одно и то же время. Её не предсказывают прогнозы, не отмечают календари – она просто возвращается, как и в прошлом году, и в позапрошлом, и в позапозапрошлом.
Всё снова, всё по кругу. Та же дорога от школы до дома. Те же машины, проезжающие в тех же местах, с теми же фарами, отражающимися в мокром асфальте. Всё это уже было.
Сырость снова въедается в пальцы. Воздух снова становится колким, как будто ты вдыхаешь стекло. Листья падают, как и всегда, в хаосе, который на деле предсказуем до отвращения. Шуршат под ногами, но никто их не слышит – ведь все, как заведённые, идут домой по маршрутам, выученным с детства. Шаг в шаг. Поворот в поворот. Даже фонари загораются с точностью до секунды.
Город работает как машина – без сбоев, без вопросов, без права на отклонение. Тут всё движется, но никто не живёт. Цикл замкнулся. И ты просто снова внутри него.
А я просто сижу на этой лавочке, как сломанный механизм, выброшенный за ненадобностью. Сколько уже прошло – два часа? Три? Я давно перестал сверяться со временем. Телефон разрядился, да и неважно. Тут время не имеет смысла. Оно не лечит, не убивает. Оно просто… есть
Я смотрю вперёд, на закрытые школьные ворота, на мокрый тротуар, на ту самую лужу, в которую кто-то уронил сигарету. Я не курю. Не потому что боюсь, а потому что мне и так достаточно дыма в голове. Мысли тлеют без огня, медленно, будто сама реальность подбрасывает мне поводы сойти с ума – аккуратно и порционно.
В этом городе всем стерли память о боли. Это не метафора. Это – факт. Люди улыбаются, как будто никогда не страдали. Как будто внутри у них нет ни единой трещины. Они не помнят, каково это – лежать ночью в темноте, бояться собственной головы, собственной жизни. Утром – зарядка. Днём – работа. Вечером – сериал. А ночью – ровный, чистый, как стекло, сон. Без кошмаров. Без боли. Без прошлого.
– Эй, Фушигуро! – раздалось сбоку, и я машинально повернул голову. Голос узнал сразу, хотя и надеялся, что ошибся. Айко Сато. Вечно улыбающаяся, вежливая, как автомат по продаже доброты.
Она стояла в своей форме, аккуратной, без складочек, с идеально завязанной ленточкой. У неё даже волосы не путались – будто каждый её шаг проверяет какой-то невидимый алгоритм. Такой себе идеальный NPC: просыпается в 6 утра, ложится в 10 вечера, ходит по жизни по скрипту. Не живёт – функционирует. Типичная представительница поколения без боли. Я даже не ненавижу её. Это было бы слишком лично. Она просто… не человек. Обёртка без содержания. Маска, которая не знает, что она – маска.
– Привет, – сказал я устало. – Ты сегодня как всегда навеселе, да?
Она рассмеялась. Легко, звонко, как будто это действительно было смешно. А может, так и надо было по сценарию – услышав сарказм, включить «смех».
– Погода такая классная! Ты не чувствуешь? Прямо как в фильмах – осень, тёплый свет, мокрый асфальт, ну ты понял… – говорила она, и я смотрел на её лицо, где улыбка была вырезана настолько идеально, что казалась татуировкой.
Но я не чувствовал. Ни тепла, ни уюта. Мне казалось, что этот дождь оставил на мне не капли, а следы. Как будто он смыл последнюю маску, которую я носил, и теперь я остался голый перед этим городом.
Я хотел сказать ей: «Ты ничего не понимаешь. Ты забываешь, что такое боль, а я – нет». Я всё ещё помню, как это было – лежать на полу, когда тебя никто не слышит. Помню, как ты сам себе шепчешь: «просто продержись», и даже это не помогает. Я всё это помню.
