– Матушка, что сейчас будет? Я облила её холодной водой, но… – раздался тихий всхлип. – Матушка, что сейчас будет? – срываясь на стон, вновь вопрошал молодой женский голос.
– Замолчи! – в ответ, сдерживая злость, прикрикнул голос с хрипотцой. – Эдвард уже получил развод. Нужно по-тихому все обставить. Скоро придёт доктор. Он уж даст заключение, что бедняжка отравилась, узнав, что муж освободился от брачных обязательств.
Неожиданно над моим ухом заголосил ребёнок.
– Нет, нельзя! Вивианна не умерла, не травила себя! Она просто спит! Ей плохо-о! – детские руки затормошили меня.
Я всё чувствовала и слышала, но не могла открыть глаза.
Сколько же вчера мы выпили с подругой, празднуя продажу квартиры? Какой тяжелый сон. Как же болит голова, к тому же во рту жжение. Но если я осознаю, что нахожусь во сне, то скоро проснусь?
– Пшёл вон, паршивец! Нет больше твоей сестры! Отмучилась бедняжка! Столько болеть… Ох, ох, – женский голос с хрипотцой неожиданно начал причитать. – Уберите его прочь!
– Молю, оставьте меня! Позовите нормального лекаря! Это вы отравили Вивианну! Я сам пойду в управу, все расскажу!
Кричащего мальчика оттащили, и его голос стих.
– Матушка, он же может пожаловаться. Вдруг ему кто-то поверит в управе и решит провести расследование?
– Тамаринда, ты хочешь, чтобы тебя вместе с этим мелким паршивцем выпороли?! – раздражённо прикрикнула женщина.
Мою руку подняли вверх и отпустили, и она, словно чужая, легко упала на моё тело.
– Матушка, что вы такое говорите… Вы никогда так со мной…
– Всё, прости, прости, Тамаринда. Нервы, – похоже, женщина приласкала дочь, погладив. – Сын непутёвый с этой девкой спутался, а нам расхлёбывать. Еле развод удалось оформить. Почти год держалась паршивка. Сколько её травили, все же сильная оказалась. Но ничего, вода камень подточила, угасла за считанные месяцы. Но почему именно сейчас, не раньше, не позже? Помирала бы себе через несколько дней под забором.
– Только когда Эдвард женился, вы, матушка, не думали о ней плохо, хвалили её. Приданое приличное с Виви шло.
– Да кто же мог знать, что шахта эта окажется пустой? – женщина вновь начинала злиться.
Какая шахта? Что за непонятный сон? Попыталась вновь пошевелить пальцами. Нет, не получилось. Головная боль усиливалась.
– Тут ваша правда, матушка. Плохой выбор сделал братец. Хотел развернуть производство Чёрной слезы. Если бы шахта была полной, то мы бы сейчас в столице жили да в шелках ходили. Во всём виноваты эта гадина и хитрый управляющий. Братец говорил, что тот прощелыга и мот. За несколько лет управления выработал шахту под ноль, растратил средства и в день свадьбы сбежал. И развестись-то уже нельзя было. Всё-ё, – грустно вздохнула девушка. – Зато как он потом на Виви отыгрался, продал все её вещи, да и любимую сестру не обделил. Колье её матери мне очень подошло. Какие красивые синяки расцветали на её плечах после брачной ночи, – гаденько хихикнула она, перестав переживать.
Вот же мерзавка! Радуется чужому горю, прогнившая душонка! Что за сон? Я не помню, чтобы смотрела фильмы на подобную тематику. Обычно предпочитаю последнее время фантастику и передачи о мире животных.
«Анюта, просыпайся. Голова болит, таблеточку надо выпить», – мысленно уговаривала себя выйти из сна.
– Хватит, Тамаринда, разговоры вести. Сейчас придёт доктор. Пусть он и прикормленный, но ты горюй, плачь, говори, что в хороших отношениях была с бедняжкой.
– Мамочка, всё сделаю в лучшем виде, – зашуршала ткань, а затем раздался стук в дверь.
– Госпожа Одетта, что случилось? – поинтересовался заискивающий мужской голос.
– Ох, господин Альфред, горе-то какое приключилось! Вы же в курсе, что бедняжка Вивианна долгие месяцы болела. Сколько лекарств куплено, докторов пройдено, сыночку моему Эдварду наследник нужен. Сами знаете, что без этого никак. А Виви только болела да чахла, словно вырванное деревце без воды, – женщина наигранно всхлипнула. Не удивлюсь, что утёрла платочком уголок глаз. – Эдвард развод получил, всё по закону. Даже хотел бывшей жене оставить небольшое месячное жалование. Но она так разнервничалась и кричала, что не будет никому обузой, что ей не нужны его деньги, скрылась в своей комнате, а ночью выпила яд. Господин Альфред, горе-то какое и чёрное пятно на нашу репутацию. Сын мой свататься поехал. Девица Изольда давно мечтала выйти за него замуж, а он, глупый, влюблён был в Виви. Ох, доктор, что же сейчас будет? Все начнут косо на нас смотреть.
