Шарлотта Мэри Хилл стояла у окна в доме дяди Ивкаса. Ее
доме.
Обхватив себя руками, молодая чародейка рассматривала улицу, что
простиралась перед ней. Столица. Клауден. Сверкающий город, который
манил многих. Лорды и леди чувствовали себя здесь хозяевами жизни.
Торговцы со всей империи мечтали перебраться в Клауден и
закрепиться здесь. Простые люди стремились хоть раз побывать в
столице, чтобы пройтись по улицам с вековой историей, полюбоваться
на сверкающий императорский дворец, а может быть, даже увидеть
самого сиятельного Эдварда Белкросса – мужчину, который правит
империей строго, но справедливо.
Столица. Место, которое так и не стало домом для Шарлотты, даже
несмотря на то, что по праву рождения она могла блистать на балах и
приемах во дворце.
Столица. Место, где живет ее мать, за долгие годы так и не
сподобившаяся ответить дочери на письма. Живут две сестры. И больше
не живет любимый дядюшка. Чародей. Магистр ментальных чар. Бывший
пес императора… Бывший, потому что мертвый, а о причинах смерти
Чарли все еще ничего не известно.
Еще раз посмотрев на ухоженные лужайки на Грей Авеню, Чарли
перевела взгляд на императорский дворец, что величественно
возвышался в центре широкой улицы. Главной артерии города, места,
где жили лишь представители древних фамилий. Аристократия.
Только на этой улице можно было понять, насколько важным для
императора является владелец того или иного особняка. Вот,
например, дом дядюшки Ивкаса находился совсем близко к широким
позолоченным дворцовым воротам. От крыльца дома до них можно было
добраться за десять-пятнадцать минут неспешным шагом. Ближе
располагались лишь дома советников императора. Но они, что
показательно, были меньше фамильных особняков. Жилье, которое не
являлось собственностью служащего, но было закреплено за ним на
время службы империи. Иногда пожизненной службы.
А вот Ивкас владел шикарным особняком именно в собственности.
Благодаря своей фамилии и дару, он занимал не последнее место в
империи и смог приобрести дом, который любил всем сердцем.
Умнейший мужчина, по мнению Чарли, всегда знал, как добиваться
своего, и уверенно шел к своей цели.
А еще он крайне любил загадки. Воспитывая племянницу, он
частенько придумывал для нее различные задания, чтобы она научилась
видеть куда как больше, чем люди пытаются показать, а еще умела
быстро принимать решения даже тогда, когда это сделать крайне
сложно.
Вспомнив в очередной раз Ивкаса, Чарли с раздражением
отвернулась от окна.
Что она не видела там? Этим видом маленькая Шарлотта любовалась
каждые выходные. Более того, и по дворцу она бегала, еще когда
носила короткие платья и легкомысленные ленточки в черных
волосах.
Устало вздохнув, девушка подошла к массивному письменному столу
и, уперевшись ладонями в столешницу, с раздражением посмотрела на
письмо. То самое, что ей передала Лаура Фласт. То самое, что стало
единственной ниточкой к прошлому дяди.
«Привет, непоседа. Знаю, что это письмо ты получишь. А еще
уверен, что получишь ты его далеко не сразу, ведь Лаура – это
Лаура.
Думаю, ты уже в курсе моего большого секрета. Моей самой
большой боли и самой чудовищной ошибки. Уверен, что в курсе. Ты не
из тех, кто успокоится, пока не докопается до сути. А суть такова,
Шарлотта, что твой дядя хоть и одаренный с огромной силой, но все
же обычный человек. Я был молод. Ошибался. И делал неверный выбор.
Сейчас… Сейчас я ни за что не отказался бы от той, кого любил, и,
уж тем более, не бросил бы сына только ради карьеры. Я был уверен,
что у меня есть время, и я смогу все исправить. Но правда в том,
что времени нет ни у кого. И есть такие ошибки, которые исправить
невозможно. Ценой моей карьеры стала жизнь и счастье одной
удивительной женщины и маленького, невинного ребенка, которого
бросили родители.
