Пролог
:
Артефакт
2094 год
Доктор Нив Хелм никогда не верил в предчувствия, пока не спустился на глубину в полтора километра под антарктическим льдом и не увидел то, что ждало человечество в темноте.
Станция "Амундсен-5" была последним форпостом цивилизации на краю мира – кластер модулей, вцепившихся в ледяную поверхность континента как металлические паразиты. Сорок семь человек персонала, двенадцать роботизированных буровых установок, и одна цель: раскопать секреты, которые Антарктида хранила под своей белой броней миллионы лет.
Хелм руководил археологической экспедицией уже восемь месяцев, с тех пор как глубинные сканеры обнаружили аномалию на глубине полутора километров – структуру, которая была слишком правильной для природного образования и слишком древней для человеческих артефактов. Что-то огромное лежало подо льдом, что-то, что датировалось периодом задолго до появления многоклеточной жизни на Земле.
В этот день – 15 октября 2094 года – команда наконец прорвалась к цели.
Хелм стоял на краю шахты, вглядываясь в искусственно освещенную бездну. Холод просачивался даже через его тепловой костюм, но не это заставляло его дрожать. На глубине, едва различимая в мерцающем свете прожекторов, виднелась поверхность чего-то невозможного.
–Профессор, – голос Марии Сантос, его главного ассистента, дрожал от возбуждения, – вы должны это увидеть. Спуститесь вниз.
Хелм кивнул буровщику, управляющему подъемным механизмом. Платформа медленно опустилась в шахту, ледяные стены скользили мимо как страницы геологической истории Земли. Каждый метр спуска уводил его дальше от знакомого мира наверху, глубже в царство тайн, которые не предназначались для человеческого разума.
На глубине полутора километра шахта расширялась в обширную пещеру, которую команда вырезала изо льда за последние две недели. И в центре этой пещеры, частично освобожденная от ледяного плена, лежала находка.
Хелм не мог назвать это артефактом. Артефактами были горшки, украшения, орудия – вещи, созданные разумом, подобным человеческому. То, что он видел, выходило за пределы любых категорий.
Структура простиралась на добрых сорок метров в длину и двадцать в ширину, ее форма напоминала одновременно гигантский мозг и сложную машину. Поверхность была покрыта узорами – не вырезанными или нанесенными, а выросшими, словно это была живая ткань, застывшая в момент последней мысли.
Но самым поразительным было то, что структура не была полностью неорганической. Под прозрачными сканерами Хелм мог видеть внутри нечто, похожее на нервную систему – сплетение каналов и узлов, которые тянулись через всю массу как кровеносные сосуды размером с туннели метро.
– Мы взяли образцы с поверхности, – сказала Мария, подходя к нему. Ее обычно спокойное лицо было напряженным.
– Профессор, это не камень. Это не металл. Это не что-либо из известных нам материалов.
– Что показал анализ?
– Материал содержит органические молекулы, но в конфигурациях, которых не существует в природе. Кремниево-углеродные цепи, переплетенные с элементами, которые наша аппаратура даже не может идентифицировать. И… – она понизила голос, – он теплый.
Хелм повернулся к ней.
–
Что?
– Температура структуры на три градуса выше окружающего льда. Постоянно. Словно внутри что-то работает.
Хелм подошел ближе к гигантской конструкции, и его дыхание замерло. По поверхности, едва заметно, пробегали волны – не физического движения, а чего-то более тонкого, словно импульсы проходили через спящие нейроны.
–
Сколько времени он здесь лежит? – спросил он.
– По геологическим данным – не менее шестисот миллионов лет. Возможно, больше.
Шестьсот миллионов лет. Когда на Земле едва зарождалась многоклеточная жизнь, когда континенты имели совершенно иную форму, когда небо было другого цвета – уже тогда это лежало подо льдом, ожидая.
