Глава 1. Сигнал из бездны
Доктор Елена Васильева никогда не думала, что космос может издавать звуки. В абсолютной тишине обсерватории на орбитальной станции – Цербер-7 она привыкла к мерному гулу систем жизнеобеспечения, к шепоту воздушных фильтров и едва слышному потрескиванию электроники. Но то, что она услышала в наушниках в 03:47 по станционному времени, заставило ее кровь застыть в жилах.
Это был не просто космический шум – не монотонное шипение межзвездной пыли, не радиопомехи от далекой звезды, пульсирующей в агонии. Нет, это было что-то совершенно иное. Звук обладал структурой, интенцией, разумностью.
В наушниках звучало нечто, что можно было назвать только одним словом – голос. Не человеческий, это было очевидно сразу. Слишком многослойный, слишком сложный, словно хор из тысяч инструментов, играющих мелодию, написанную по законам математики, которую человеческий разум едва мог постичь. Каждая нота содержала в себе информацию, каждая пауза была наполнена смыслом.
Елена почувствовала, как волоски на затылке встали дыбом. За всю свою карьеру в программе SETI она мечтала об этом моменте – первом контакте с внеземным разумом. Но сейчас, когда он наконец наступил, её охватил не восторг открытия, а первобытный, животный страх. Что-то в самой природе этого голоса кричало об опасности, о чем-то настолько чуждом человеческому опыту, что её мозг отказывался это принимать.
Это был голос из бездны. И он говорил.
– Протокол экстренного анализа, режим приоритет один, – прошептала она в микрофон, не отрывая глаз от осциллограмм на мониторе. – Система, активируй полную запись всех каналов.
– Подтверждено, доктор Васильева. Запись активирована, – ответил успокаивающий женский голос ИИ станции.
Этот голос всегда успокаивал Елену – результат тщательной работы психологов и лингвистов, создавших идеальную интонацию для длительного пребывания в космосе. Каждая фонема была просчитана так, чтобы снижать уровень стресса и создавать ощущение домашнего уюта даже в холодной пустоте между звездами. Сейчас же его размеренность казалась почти издевательской на фоне того ужаса, который творился в наушниках.
– Зарегистрированы аномальные радиосигналы на частотах 1420.40575 МГц и прилежащих диапазонах, – продолжал ИИ с безмятежной точностью швейцарского хронометра.
1420.40575 МГц – частота нейтрального водорода, священная частота для любого радиоастронома. Если внеземная цивилизация хотела быть услышанной, она выбрала бы именно эту частоту – универсальную константу, которую знала бы любая технологически развитая раса.
– Источник: сектор Лебедь-X1, дистанция приблизительно 6000 световых лет.
При упоминании координат у Елены перехватило дыхание. Лебедь-X1 – гравитационное чудовище, черная дыра массой в пятнадцать солнц, пожирающая материю своего компаньона-сверхгиганта. Место, где пространство-время искривлено до предела, где физические законы работают по иным, жестоким правилам.
– Система, проведи анализ паттернов. Есть ли признаки искусственного происхождения сигнала?
Пауза длилась всего несколько секунд, но показалась вечностью.
– Подтверждаю наличие организованной структуры в сигнале. Математический анализ указывает на 97.3% вероятность искусственного происхождения. Доктор Васильева, рекомендую немедленно связаться с командованием станции.
Елена сглотнула. За двадцать лет работы в программе SETI она привыкла к ложным тревогам, к сигналам, которые оказывались помехами от микроволновок или отражениями наших собственных передач. Но это… это было другое. Сигнал шел из самого сердца гравитационного ада, откуда не мог вырваться даже свет.
– Система, расшифруй математическую структуру сигнала. Есть ли повторяющиеся паттерны?
