С тех пор, как умер отец, моя жизнь превратилась в сущий ад.
Мать я свою почти не помнила, её не стало ещё тогда, когда я была
младенцем. А вот тётя Наташа – вторая жена папы, появилась в моей
жизни многим позже. Тогда мне уже было почти пятнадцать, и я хорошо
помню тот день, когда эта разукрашенная и разряженная фифочка
переступила порог нашей квартиры, уже чувствуя себя в ней полной
хозяйкой. Я была адекватным подростком, и всё же тогда первым моим
порывом было выставить эту тётку за дверь, но взгляд отца,
направленный в её сторону, полный обожания и непонятного мне
восхищения, красноречиво дал понять: скорее я окажусь на улице, чем
она. Хотя с папой мы всегда отлично ладили, и я не думала, ни
гадала, что под конец своей жизни он преподнесёт мне вот такой
«сюрприз».
Конечно, тогда он ещё не знал, что всего через несколько лет его
не станет. Скоротечная болезнь свалила его за каких-то полгода, но
всё это время нам с тётей Наташей приходилось терпеть друг друга –
она, как и я её, невзлюбила меня с первого взгляда. Своих детей Бог
этой женщине не дал. Или же она сознательно не хотела их иметь, да
вот только не понимала она, что такое дети – капризничала, словно
это она, а не я, была подростком, устраивала сцены по поводу и без
и всё время пыталась настроить папу против меня.
Конечно, поначалу я пыталась терпеть, но со временем скандалы в
нашем доме стали происходить чаще и чаще. Я ставила отцу свои
условия, тётя Наташа – свои. И, наверное, в конечном итоге это и
привело его к болезни – он не смог разорваться между своей дочерью
и новой женой. Но если бы я знала, к чему приведёт наше
противостояние, то сама бы ушла из дома. И неважно, чем бы это
закончилось…
Когда врач сообщил нам страшный диагноз отца, я испытала
настоящий шок. Я не спала ночами, рыдая в подушку, и даже
предприняла попытку помириться с тётей Наташей. Ну, как помириться
– хотя бы, ради отца, сделать вид, что мы подружились. Но в
результате она отгородилась от меня ещё сильнее. Поначалу я не
понимала причины такого поведения, списывая всё на стресс, но… Но,
когда отец уже не мог вставать и дни его были сочтены, я застала в
нашей квартире незнакомого мне мужчину. Застала в постели
мачехи.
Судя по тому, что я увидела на кухне, у них тут был пир горой, с
дешёвым алкоголем и закуской на скорую руку. А после – все
вытекающие последствия в виде любовного акта, и это при живом-то
муже! Пусть и умирающем…
И тогда я поняла, что за змею пригрел мой отец на своей
груди.
Встав в дверях её спальни, я сложила руки на груди и ждала,
когда меня заметят. Но ожидаемого смущения не произошло – обнаружив
меня, любовник моей мачехи лишь широко улыбнулся и произнёс:
- Натаха, кажется, эта девочка хочет к нам присоединиться…
Его слова были мне крайне неприятны: хоть я и не планировала
ничего такого, но мне стало мерзко только от осознания подобного
действа. И всё же я ждала реакции мачехи, которая последовала почти
незамедлительно.
Вскочив, она побледнела, сотрясая своей обвисшей обнажённой
грудью и складками на пояснице.
- А ну, пошла прочь, кобыла! – заорала она на меня, как будто
это я была повинна в чём-то греховном, а вовсе не она.
Наверное, здесь большую роль сыграла ревность. Конечно, ведь её
пьяный любовник сейчас таращился на меня, молодую
восемнадцатилетнюю девушку, да ещё и делал предложения, которые
прозвучали чуть раньше.
- Убирайся из нашего дома! – закричала на неё я, разозлившись
окончательно. – Ты, мерзкая убогая потаскуха!
Она, подскочив ко мне, со всей силы залепила мне пощёчину.
- Молчи, Наська! – она потрясла рукой, должно быть, чувствуя
боль от удара ею по моему лицу. – Твой дом, говоришь?! А ты не
думала, что твой отец давно переписал всё на меня?!
