Prologue
–
В тот век, когда Эгн, Великий чжулу́н1, стал стар и покрылся мшистыми жилками, захотелось ему прилечь отдохнуть на свободные земли восточных равнин – обернуться огромной лесистой горой, разлив вокруг свои длинные усы – полноводные реки, и выспаться вдоволь после творения мира.
Но Эгн, мудрый создатель, не хотел оставлять без присмотра своих детей, живущих в удивительном городе в долине северных гор. Долго думал правитель чжулунов2, и создал тогда двух преемников воли своей, наказав им следить за порядком в северогорье. Каждому он подарил для того половину от Искры творения, сиявшей в груди его пламенным диском. Поделив силы поровну, одной из хранителей Эгн вверил лето, пору цветения новой жизни, а другому доверил зиму – время покоя и тихих снов. Наказал им Великий чжулун править в мире и дружбе, и чтобы не было ссор и разлада каждому дал во владение ровно полгода.
«Но помните, всё в равновесии строгом
я вам оставляю – храните уклад мой.
Друг с другом вы в северном правьте чертоге,
как день ночь сменяет, в гармонии ладной.
Чтоб я пробудился, мне Искру верните,
когда все планеты сойдутся в ряд
на небе ночном, словно жемчуг на нити.
И я вас, и звёзды за то наградят».
Так и жили они, хранители лета и зимы, поочерёдно сменяя друг друга и ведая каждый своими делами.
Летняя была прекрасна и светла, как самый благостный тёплый день. Живая и юркая, она не шла, но танцевала по земле, своим переливчатым смехом и дивной улыбкой неся радость в сердца людей. Ветер с любовью ласкал её волосы, цветом ярче хвоста кометы, и глаза её сияли подобно солнцу, когда она спускалась на землю. Люди любили и почитали её – искусную создательницу всех красок природы из цвета далёких звёзд. Не знала Летняя в жизни своей ни горестей, ни печалей.
Студёный же был мрачен и груб, как ледяной утёс. Его выточили из осколка далёкой планеты, где давно уже не было жизни. Никогда не знал Студёный ничьей любви, ведь даже взгляд его был для людей колким как самая лютая стужа, а касание, как говорили в народе, и вовсе могло убить. Под колыбельную тихих снежинок погружал он природу в глубокий сон и смывал с гор весь цвет, сотворённый Летней. От дыхания Хранителя зимы, морозного, как северный ветер, застывали реки и озёра, и следил он бережно, чтобы каждая травинка спала в снежном коконе до самого лета. Пусть зима в горах была сурова и холодна, но так было заведено самим Эгном, и Студёный строго следил за порядком, что испокон времён был неизменен, и смиренно сносил людскую немилость, принимая её как должное.
Долгие годы Студёный жил в одиночестве, наблюдая за дивными снами природы под снежным покровом, и был удивительно счастлив в горной тиши. И сколько ни силился, не мог он понять людской чёрной ненависти ни к зиме, ни к себе самому. Ведь он исправно исполнял свой долг, и всё на земле оттого было ладно. Но люди из раза в раз всё равно его кляли и гнали прочь зиму с горных земель. Слушая обидные песни людей и всё больше и больше печалясь от грубых слов, спрашивал себя Студёный:
«Может я дурно справляюсь с задачей,
коль гонят прочь зиму, ругая в придачу?»
И однажды задумался зимний хранитель: раз его порицают за дело, порученное ему самим Эгном, как люди относятся к Летней? Тогда грозный Владыка зимы нарушил древний договор между ним и Хранительницей лета. Не стал он взлетать в вышнее море для сна, как было условлено, а обернулся камнем на берегу прохладной горной реки и стал наблюдать за правлением Летней.
И как же Студёный был удивлён! Злые люди, которые прятались от него по домам и осыпали проклятьями морозы, метели и вьюги, вмиг изменились. Что ни день, то на улицах праздник, что ни час – то смех и улыбки. Народ северных гор был весел и счастлив, и сами склоны, кажется, пели и зацветали вместе с сердцами людей. Не звучало недобрых слов, не ругали горожане ни Летнюю, ни дожди её, ни тёплые ветры. Они не боялись Летней и даже впускали в свои дома, куда Студёному путь был закрыт. Щедр был урожай, буйно цвели деревья и склоны, и река была широка и богата, как и должно быть в летнюю пору. Как и Студёный, Летняя исправно следила за доверенным ей временем года. Смотрел на это Хранитель зимы и ещё больше кручинился – не понять ему было людской перемены…
