- Я бы хотел, чтобы ты осталась, - дядя откладывает гаджет в
сторону и смотрит мне в глаза.
Он перехватил меня прямо перед выходом.
Зрачки у дяди серые и его взгляд почти всегда кажется мне
стеклянным, лишенным души.
Сердце гулко вздрагивает в груди.
Я учусь в институте, где каждая собака знает моего опекуна. Ко
мне даже лишних людей не подпускают, зато в высших кругах мы
выглядим как маленькая тихая девочка и её добрый покровитель.
Никакой жести.
Хотя это не так.
Я знаю, что он лично выбирает мне белье.
Мы родственники, хоть и дальние, и меня выворачивает от такого
расклада.
Я знаю, это парадоксально, но мне кажется, что лучше не злить
чудовище. Мне кажется, пока я слушаюсь он не перейдёт тонкую
грань.
- Зачем? - вздергиваю голову.
Тяжёлые пшеничные волосы рассыпаются по плечам. Я совершенно не
хочу выглядеть в его присутствии привлекательной, но иногда это
получается само по себе.
И я боюсь, ощущаю как что-то холодным питоном обливается вокруг
живота, как душит.
При этом меня обжигает мысль о том, что я не знаю, как бывает у
нормальных людей: как это целовать парня, как гулять под дождём с
подругой. Как делать глупости, реветь от досады и искренне
радоваться удачам.
Я все время под контролем. В ловушке.
И я слишком к этому привыкла.
Нервным жестом завязываю волосы в хвост.
- З-зачем?
- У нас будет гость, - с этими словами дядя разворачивается.
И все? Вот так просто он нарушил мой привычный день, в который
старается не лезть без серьёзной причины. Мне кажется, я для него
соблазн, но дядя слишком практичен, чтобы уступать своей тёмной
стороне.
- В двенадцать, - говорит родственник. - Я хочу чтобы ты была
прилично одета.
Моя рука задевает ключи и те с грохотом падают на пол.
Сглатываю.
Дядя как хищник оборачивается на громкий звук.
- Чёрное обтягивающее платье подойдёт.
Убегаю наверх, потому что от этого взгляда хочется помыться.
Так я и поступаю.
Не знаю, что он задумал, быть может, очередной приём, где нужно
произвести хорошее впечатление.
К двенадцати я готова.
Чёрное платье безупречно сидит на стройной фигуре - дядя следит
за тем чтобы я занималась спортом. У меня есть личный
фитнес-тренер, диетолог, а в доме - спортзал.
Если бы это видели со стороны мои родители, то наверняка решили
бы, что доверили дочь правильному человеку.
Но это не так.
Дьявол как всегда кроется в мелочах.
Наношу каплю духов на ключицы: дядя настаивает чтобы от меня
всегда пахло "как от женщины".
Спускаюсь вниз без пяти двенадцать.
Дядя откладывает в сторону газету - меня всегда удивляла его
доисторическая привычка читать печатную прессу.
Голодный взгляд родственника тут же выбивает эту мысль из
головы. Я сажусь на диван, крепко сжав колени.
- Превосходно, Мия, - дядя откидывается на спинку кресла.
Его расслабленные ладони ложатся на подлокотники.
В самом деле доволен.
- Вы могли бы пояснить, что я здесь делаю? Сегодня в
институте…
Он прерывает меня одним взглядом.
- Ты выходишь замуж.
Сердце падает в пятки.
Что?
Я теряю дар речи. Не знаю никого из моих знакомых, кого выдали
бы замуж. Сейчас двадцать первый век, а не тёмное
Средневековье!
- Недавно я заключил сделку с Покровским, - внутри все
продолжает покрываться инеем. - Он предложил условия, на которые я
не мог не согласиться. Слишком выгодно.
Ладонь дяди как будто припечатывает эти слова, делает их
материальными.
- Нет! - наконец-то нахожу у себя право голоса, не замечая того,
как встаю с дивана.
Дядя реагирует на вопиющее непослушание как сытой тигр, просто
продолжая меня рассматривать. Не сомневаюсь, что ему нравится то,
что он видит.
Обхватываю себя руками.
- Последнее слово за Покровским, Мия. И это не подлежит
обсуждению. Пожелаешь, будешь свободна, когда родишь ему сына.
