— Леська, поставь эту вазу в центр
стола! Да, вот так. Хватит её крутить, все цветы осыпаются, не
видишь, что ли!? — суетливо командует мама.
Возведя глаза к потолку и тихо
вздыхаю.
До праздничного обеда, на который мы
ждём самых “важных”, по словам отца, людей, осталось каких-то
полчаса. И вот уже пятнадцать минут мама не может определиться,
куда поставить вазу с заказанными для этого самого обеда цветами.
Вы понимаете, насколько “важные” люди придут в наш дом, что ради
них запекли не только утку, нашпигованную яблоками, и гуся,
купленного на ярмарке, но даже достали столовые приборы,
передаваемые в нашей семье по наследству, и постелили на стол
парадную скатерть?
У папы юбилей, а мы впервые не можем
позволить себе арендовать для такого случая ресторан. Маме пришла
идея собрать всех его знакомых у них дома, как в старые добрые
времена, когда они были молоды и денег на рестораны не было ни у
кого их них. На удивление эту идею поддержали почти все.
— Мам, думаешь так важно, где она
будет стоять? Может, вообще сюда, — показываю на небольшой
журнальный столик, — чтобы не мешалась? Нас за столом сколько
будет? Мы за этим кустом друг друга не увидим.
— Леська, делай, как я говорю, —
отмахивается мама, дополняя жест зажатым в руке кухонным
полотенцем. — И Динку разбуди, сколько можно спать? А Толя где?
Боже... вся семья разбежалась по углам, не найти! Будто этот ужин
необходим мне одной!
На самом деле этот праздничный обед
больше для папы, чтобы встретиться со старыми друзьями и поднять
его моральный дух. Он до сих пор тяжело воспринимает крах своего
бизнеса и банкротство, хотя прошло уже больше года. На фоне этого у
него просело здоровье, что подкосило не только его, но и всё наше
большое и более-менее дружное семейство. Папа у нас центр клана,
как шутливо называет нашу семью Земцовых бабуля.
— Обед. Сейчас время обеда, — тихо
проговариваю, ставлю вазу в центр стола и стряхиваю мелкие лепестки
цветов, попавшие на кристально белые тарелки с мелким золотистым
узором по краю.
Эти тарелки в своё время стоили как
месячная аренда квартиры, которую я сейчас снимаю. Остатки былой
роскоши, с которой мама не смогла расстаться.
Надо отдать ей должное: потеряв
возможность ездить на огромном белом внедорожнике по своим любимым
косметическим и спа-процедурам, она не бросила отца в беде. Не
развелась с ним и не устраивает истерики. Разве что иногда. Они все
та же семья, что и пять лет назад, и десять, и больше. Все так же
любят друг друга, словно это их первый год вместе.
— Дина, вставай. Скоро гости
приедут, — тормошу за плечи сестру и стягиваю с неё толстое одеяло.
Оказывается, эта коза давно не спит.
— Отстань.
Лежит себе под одеялом с телефоном и
наполовину пустой упаковкой печенья.
— Тааак, — тяну зловеще, ставлю руки
на талию, упирая кулаки в бока. — Ты чего не встаешь? Маме там
помощь на кухне нужна.
— Вы там без меня не справитесь, что
ли? Я вообще выходить не планирую. Толик мне еду принесёт
контрабандой. Не хочу с пенсионерами, из которых уже песок
сыплется, флиртовать и любезничать, — сестра строит лицо, полное
отвращения, и, выдернув у меня одеяло, опять накрывается им с
головой.
Здесь я не согласна. Папа хоть и
правда человек уже в возрасте, всегда умел собирать около себя
людей разных возрастов, социального статуса и вероисповеданий. И
ничего не мешало ему поддерживать со всеми ними контакт. В трудной
ситуации многие, конечно, от нас отвернулись, но то небольшое число
друзей семьи, которое осталось рядом, теперь на вес золота.
— Ради папы потерпишь, — шиплю на
сестру и сдергиваю ту с кровати под недовольное ворчание и визг, от
которого закладывает уши. — Брысь в ванную и чтоб через десять
минут была в гостиной.
