Глава 1. «VIP-Изгнание: Добро Пожаловать в Рай!»
Аэропорт Антальи встретил их оглушительной какофонией звуков – от гулких объявлений на турецком до возбуждённого щебетания на десятках языков, которые сливались в один непрерывный шум, напоминающий Виктору Горшкову работу старой бетономешалки. Он стоял, сжимая ручку чемодана, в котором помимо вещей аккуратно, как сапёр, был уложен мешочек с землёй – прощальный подарок Инны Лужковой из «Эдема». Земля, пахнущая далёким русским полем, а не стерильным газоном коттеджного посёлка.
– Ну, Гал, – обернулся он к жене, которая с материнской нежностью поправляла замок на своём саквояже, откуда торчал край заветной банки с малиновым вареньем. – Приехали. В Турцию. Ссылка с видом на море, как я и говорил.
Галина вздохнула, её взгляд скользнул по сияющим белизной стенам и огромным пальмам в кадках.
– Не говори так, Витя. Отдохнём, море поплаваем… – она неуверенно замолчала, словно сама не верила в эти слова. Её мир состоял из грядок, запаха дрожжевого теста и уютного скрипа половиц в их старой хрущёвке, а не из этого глянцевого, пахнущего дорогими ароматизаторами пространства.
Рома, их шестнадцатилетний сын, уже вовсю работал. Смартфон в его руке был направлен на родителей, а на лице застыла маска профессионального блогера.
– Так, народ, – шептал он в камеру, – ловим исторический момент. Семья Горшковых, только что изгнанная из рая российского «Эдема» за чрезмерную… аутентичность, прибывает в рай турецкий. Хэштег #AllInclusiveApocalypse уже в тренде! Следите за руками, сейчас начнётся…
Именно в этот момент к ним подошёл человек в безупречно отглаженной униформе менеджера отеля. На его бейдже красовалось имя «Ahmet». Улыбка на его лице была настолько идеальной и неизменной, что, казалось, её высекли из мрамора.
– Hoş geldiniz! Welcome to paradise! – раскатисто произнёс Ахмет, раскрывая объятия, словно собирался обнять весь аэропорт. – Enjoy your all inclusive stay!
Виктор насторожился. Он услышал только непонятное «хош голден-иц» и знакомое «вэлком».
– Вэлком? – переспросил он, насупив брови. – Это он нам «вэлком» говорит? Гал, ты слышишь? «Вэлком»! Наверное, про вёдра. Помнишь, в «Эдеме» мы то ведро с Людвигом Аристарховичем чинили? На, – он сунул руку в карман и достал складной метр. – Покажем, что мы люди с руками!
Галина, поймав на себе растерянный взгляд Ахмета, решила действовать по проверенной схеме – предложить еду. Она с ловкостью фокусника извлекла из саквояжа литровую банку с солнечно-янтарным малиновым вареньем.
– Вот, угощайтесь! – сказала она, сияя самой доброй улыбкой и протягивая банку ошеломлённому менеджеру. – Сама варила. Малина своя, с дачи… ну, с той, с которой нас, получается, и выселили.
Ахмет замер с банкой в руках, его профессиональная улыбка дрогнула.
– Teşekkürler… thank you… but, – он замялся, отыскивая слова, – no outside food allowed in the hotel. Правила.
– Теш-кур-лер? – переспросил Виктор, вглядываясь в лицо Ахмета с искренним интересом. – Тешь кур? Ах, понял! Он про кур! Гал, он, наверное, думает, что у нас в чемодане куры! – Он рассмеялся и хлопнул менеджера по плечу. – Не волнуйся, друг! Кур мы не взяли. Хотя петуха Борю, конечно, жалко оставили…
Ахмет, стараясь сохранить самообладание, мягко отодвинул банку.
– No, no chickens. Rules. – Он сделал жест, будто ставит невидимый барьер. – Please, follow me. Ваш трансфер.
Дорога до отеля прошла в напряжённом молчании, если не считать непрекращающегося монолога Ромы в камеру.
– …и вот мы мчимся по турецкому побережью, а мои предки уже планируют, как переоборудовать этот рай под нужды простого человека. Папа только что изучал дорожные отбойники с видом настоящего инженера. Мама прижимает к груди банку с вареньем, как святую реликвию. Я чувствую – будет жарко. В прямом и переносном смысле. Не переключайтесь!
