31
Сквозь шершавый, леденящий мрак неровно, с паузами хрустели кости. Любой громкий звук из собственной пасти заставлял замереть мохнатую тварь и долго принюхиваться, слушая темноту. Крупный самец, царапая когтями мерзлый бетон, подошел и обнюхал свою людоедку. Не учуяв даже намека на течку, он обиженно опустил голову и побрел к растерзанному морозильнику. В дальнем крыле длинной штольни неуверенно замигал свет старых ламп, отразившийся в глазах падальщицы. Трусливая самка засеменила прочь от охотников вслед за самцом. У входа в морозильник вожак, по-волчьи задрав нос, вынюхивал себе новых подруг. Самка, переступая через вмерзшие в пол кости и раскромсанный пластик, добрела до блудливого партнера. С боязливой настырностью потерлась о его бок и брызнула для надежности мочой с секретом. Раздраженный зверь свирепо рявкнул на беременную суку, загнав ее в близкую вентиляционную выработку. Присев на ледяной пол, самец еще раз принюхался к застойному воздуху шахты, недовольно фыркнул и зашел в морозильник, выбирая жертву среди нескольких уцелевших криостаканов. Осторожно наступая на не загаженные места, подошел к коммутатору. Поднял было лапу, но замер, навострив чуткие уши. Где-то в штольне стал слышен хриплый лай волкодавов. Шумно вздохнув, вожак пошел к выходу, но вдруг вскочил на задние лапы у одинокого исцарапанного когтями стакана. Почти с человеческим любопытством зверь заглянул своим широким вертикальным зрачком в иллюминатор. Но что-то не понравилось разъяренному живоглоту, и он, злобно рыкнув, резко ударил лапой по стакану.
***
Руслан дернулся от удара. Открыл глаза. Та же холодная темень, что и во сне. Кислый запах звериных шкур, чуть подмешанный вонью из зимней уборной, резал нос. «А днем запах не замечаю. Стерпелся с этой вонью… и холодом».
Руслан встал, не разлипая глаза, чтобы не прогнать сон, подошел к узкому, как бойница, окну. Промозглая стужа сна вытекала из тела через слоеное стекло в заснеженный двор. В комнате оставался простой холод не протопленного помещения. «Петровичу надо вставить хороших люлей. Еще один Жмотвей. Жить в лесу и экономить на дровах», – Руслан притупил свои мысли, чтобы окончательно не проснуться. Машинально нащупал между ног вялый и мягкий меч. “Баязид” мигом затвердел в руке, готовый выполнить любое задание хозяина. «Серега опять обеих баб себе забрал», – подумалось, когда он посмотрел на таймер в рукоятке. – Третий час».
– Надо отлить и спать, – буркнул себе под нос, проходя через холодный тамбур в уборную с широко раскрытой дверью. – Опять Лешка не запер? Получит поутру.
Не притрагиваясь к заледеневшей двери, аккуратно занял позицию перед очком. В последний момент решил подсветить, чтобы не промахнуться. Включил на твердом боевом “Баязиде” свет и вскрикнул: из ямы на него смотрели темные звериные глаза. Как в кошмаре… но это был взгляд человека. Вонючий ниндзя сидел на корточках на замерзшей горе экскрементов, сжимая в руке тесак.
«Примерз он там, что ли?» – все еще сонно, на растяжку подумал Руслан и только потом заметил, как тонкий, со стальным отливом “Баязид” пронизал тело бандита, не позволяя ему шелохнуться. Руслан выдернул меч, проверил, не испачкался ли он, ужаснулся своему гигиеническому порыву и побежал назад по коридору с криками:
– Сережка! Лешка! Тревога!
Кто-то тут же начал ломиться с крыльца во входную дверь. Сверху откликнулся Лешка.
– Буди Серегу! Сам не спускайся.
Руслан опять подошел к узкому смотровому окошку, в которое тут же с треском влетело полено, разбрызгав по полу стеклянную крошку. Во дворе стали слышны стоны и скрип снега под ногами людей. Сняв со стены “Тимура”, Руслан развернул его в прозрачный щит и попытался рассмотреть суету во дворе. Одинокая стрела ударила в щит и отскочила в сторону. Метания за окном прекратились, все заглушал треск разбиваемой входной двери. Со второго этажа, наконец, спустился Сергей.
