— Проклятье! — брошенное с ненавистью ругательство, словно остро
наточенный нож, рассекло воздух над моей головой, заставив меня
вздрогнуть. Незнакомый голос был полон ярости, от которой все
внутри меня сжалось; холодный страх скользнул по позвоночнику, и
казалось, что сама тишина вокруг затрещала под напором лютой злобы,
накрывая меня ледяным, тревожным предчувствием…
Пульсирующая боль в висках и подкатывающая к горлу тошнота с
каждой секундой становились все сильнее, делая окружающий мир
размытым и неважным. Малейшее движение усиливало боль, и я с трудом
боролась с желанием просто закрыть глаза и позволить себе упасть в
темноту…
— Дрянь! — снова с ненавистью бросили, обдав мое лицо
отвратительным смрадом. Липкий тошнотворный запах окутал меня
плотной, удушающей волной, заставив невольно задержать дыхание и
инстинктивно отпрянуть. Но кто-то с силой дернул меня за ворот —
раздался треск разрываемой ткани, а следом больно сжали мою
грудь.
Широко распахнув глаза, едва не задохнувшись от охватившего меня
ужаса, я попыталась сбросить с себя чудовище. Но тут же по щеке
хлестнула оглушительная пощёчина — от боли и неожиданности я на
мгновение потеряла ориентацию. Кожа на месте удара вспыхнула огнём,
в ушах зазвенело, словно мир вокруг стал тише. Но вязкий туман в
голове наконец рассеялся, и, резко подавшись вперёд, я вцепилась
зубами в ненавистную руку.
— Ааа, гадина! — взвизгнул монстр и снова со злостью ударил меня
по лицу, сквозь зубы процедив: — Не дергайся, тварь.
Вкус крови во рту и крик боли насильника придали мне сил. Я
стала яростно вырываться, отбиваться и дёргаться, как одержимая,
пытаясь освободиться от чудовища, которое оседлало меня и с
маниакальной настойчивостью рвало на мне одежду. И мне почти
удалось сбросить с себя этого мерзкого, тучного мужчину, но адская
боль пронзила затылок, перед глазами поплыло, а к горлу вновь
подступила тошнота…
— Мсье Пол, к вам мсье…
— Пол! Что ты творишь! — возмущённый крик словно сквозь вату
донёсся до моего затуманенного сознания. Через мгновение
невыносимая тяжесть исчезла с моего тела, кто-то заботливо
подхватил меня под руки и поднял, — какого проклятия ты
делаешь?!
— Она упала, я просто хотел помочь…
— Нет, он хотел меня… — заплетающимся языком произнесла,
цепляясь за очередного незнакомца. Мои мысли путались, я едва
держалась на ногах, пытаясь понять, где я и что случилось, но перед
глазами всё плыло, и реальность становилась всё более чужой и
ужасающей.
— Мадам, нужно позвать лекаря… позвольте, я отведу вас в ваши
покои.
— Нет! — резко выкрикнула я, ещё сильнее сжав руку своего
спасителя, и с трудом сфокусировав взгляд, огляделась.
Всё вокруг было чужим — неузнаваемые стены, странные предметы,
даже запахи были новыми и незнакомыми. Я пыталась найти хоть
какую-то зацепку, чтобы понять, где я нахожусь, но чем больше
смотрела, тем сильнее нарастало чувство тревоги. Паника охватила
меня — дыхание сбилось, мысли лихорадочно метались в поисках
разумного объяснения происходящему. Страх подступал к горлу, а по
телу разливался холодный озноб.
— И все же, мадам Ричардсон, вам необходимо подняться к себе, —
настоял мужчина, слегка потянув меня к лестнице.
— Нет… нет… — затравленно просипела, испуганно отпрянув от
незнакомца. Мои руки вдруг задрожали, губы в одно мгновение
пересохли, и я едва сдержала рвущиеся наружу слёзы.
Порывисто осмотревшись, взглядом найдя дверь, я, не скрывая
болезненных стонов, проковыляла к выходу, игнорируя обеспокоенный
голос «спасителя», и буквально вывалилась в холл. Чтобы тут же
испуганно шарахнуться от замершего у стены старика в странной
одежде, который смотрел на меня с состраданием и жалостью.
Настороженно поглядывая на мужчину, я обошла его по широкой дуге,
быстро стащила с вешалки чей-то плащ, морщась и всхлипывая от боли,
накинула его себе на плечи и наконец выбралась из проклятого дома,
а через мгновение потрясенно оцепенела...
