Подруга бросается мне на шею.
– Ура! Ты приехала!
Меня окутывает удушливый запах
сладковатых духов, мятной жвачки, за которой скрывается ещё один,
еле слышный – алкогольный.
Милена расцеловывает мои щёки,
выхватывает у меня дорожную сумку и тянет за руку в сторону тёмного
нутра этого незнакомого огромного дома.
– Пойдём, я покажу твою комнату!
Откуда-то доносятся звуки музыки,
разговоров и смеха, и я тяжело сглатываю.
До сих пор не понимаю, как Милке
удалось меня уговорить! Несмотря на то, что мы подружились ещё в
начале первого курса, за пределами универа толком и не общались.
Слишком странная у нас выдалась дружба.
Милена Лютаева – единственная дочь
обеспеченного отца, отвязная тусовщица, красавица, каких я не
видывала. Длинноногая платиновая блондинка с идеальной фигурой, в
модной одежде, всегда на каблуках.
И я – тихая заучка из провинциальной
губернии. Мой отец всю жизнь работал на авиационном заводе, а мама
– медсестрой в детском саду. Папа, как и многие его коллеги, пил
два раза в месяц до полного беспамятства, а мама плакала. Мы не
жили бедно по меркам нашего города, но на фоне Лютаевой я была
нищей. Поэтому и чувствую себя здесь чужой.
Как ей удалось уговорить меня спустя
почти полтора года общения на эту поездку, я и сама толком не знаю.
Слово за слово, и я кивнула: «Да, конечно, Милен, я приеду на твой
день рождения. Куда-куда? В Сочи… Ах, оплатишь билеты? Ну, ладно!».
Потом я, конечно, принялась её пытать: почему Сочи, а не дом в
Барвихе, почему старинные друзья, а не московская тусовка?
Нет, конечно, из её московских
друзей тоже намечались несколько гостей. А Сочи… Так всё просто –
отец Милены вложился несколько лет назад в недвижимость, и дом всё
равно пустует. Горный посёлок. Тишина. Свежий воздух. И никаких
соседей поблизости. Словом, почти как Барвиха, да только обслуга
ничего не доложит папочке. И как я сразу не догадалась?!
Из-за своей работы я вылетела позже
всех, Миленка заказала мне такси и предупредила охрану, поэтому,
можно сказать, добралась я без происшествий. Да только все
собравшиеся уже немного навеселе. Надеюсь, обойдётся без
эксцессов.
Мила втягивает меня в одну из комнат
второго этажа и говорит:
– Твоя комната. С самым лучшим
видом.
Я смущённо рассматриваю хоромы
размером с полторы родительских квартиры и перевожу взгляд на
панорамные окна.
– Обалдеть! Какая ж красота! –
вырывается у меня, и Миленка радостно хмыкает.
Подруга подходит к окну и
распахивает его.
– Там балкон. Наверное, ещё слишком
холодно, чтобы там сидеть с книжкой, но выйти подышать вполне
можно.
Мы выходим. Широкий балкон с
шикарным видом на склон горы и острые вершины за ним тянется вдоль
всего второго этажа. Мила читает мои мысли:
– Не переживай, на втором этаже ты
будешь жить одна. Сауна и тёплый бассейн в цоколе, остальные гости
будут на первом и третьем этажах. Я с Петрушей лягу в мансарде – у
меня там детская. – Мила задорно смеётся, намекая, что вести себя
они будут совсем не по-детски. – Так что весь этаж в твоём
распоряжении. Здесь всего две спальни, общая ванная между ними,
кинотеатр, кабинет, библиотека… Вроде всё.
Мила широко улыбается, пока до меня
доходит:
– Библиотека?!
– Да. Я знаю, что ты не тусовщица,
поэтому официально разрешаю иногда переводить дыхание с книжкой по
вкусу.
Я бросаюсь на шею подруге и крепко
обнимаю.
– Ты лучшая!
– Нет, это ты лучшая. Я очень тебя
ценю, Глаш.
– Насчёт этого… – смущаюсь я.
– Я помню, Аглай, помню, – Милена
закатывает глаза и распахивает шкаф. – Твой наряд на сегодня.
Не дожидаясь от меня ответа, подруга
стремительно покидает комнату, которую я буду занимать ближайшие
шесть ночей, а я подхожу к шкафу и разглядываю блестящее платье
бледно-розового цвета.
