- Эй… Девятый час уже. Мы домой
собираемся или здесь заночуем?
Я отвела воспаленные, наверняка
красные от усталости глаза от монитора и взглянула на свою
помощницу Дину. Не знаю, как бы я справлялась с обрушившимся на мой
бизнес кризисом, если бы не она. Дина здорово мне помогала. По
собственной воле. Без всяких прибавок к жалованию, а последние
несколько дней и вовсе – на голом энтузиазме. Потому что платить ей
мне было нечем.
- Ты иди, Дин. Я еще поработаю.
Немного…
Дину такой расклад явно не
устраивал. С удивительной для ее комплекции ловкостью она
протиснулась между моим креслом и стенкой. А потом, нависнув надо
мной всей своей нешуточной массой, развернула к себе лэптоп.
- Что это? – нахмурилась она,
вчитываясь в текст.
- Очередная претензия очередного
«обманутого» клиента.
- «Чтоб ты сдохла, конченая сука»?
Это теперь называется претензией? – возмутилась она. - Да он же
тебя ненавидит! Кто это вообще? – пролистала страницу дальше. - А,
Белоусов! Тот разрисованный уголовник? Ус?
- Ага… Уголовник, который ненавидит
меня и, видимо, орфографию тоже…
Динка усмехнулась. Я поерзала,
заставляя ее отступить. Нашарила сброшенные на пол туфли и
выбралась из кресла. Чтобы не портить настроение ни себе, ни
помощнице еще больше, я не стала говорить ей о том, что это далеко
не самое ужасное письмо из тех, что мне приходили. Были в посланиях
недавно откинувшегося из зоны Уса и откровенные угрозы. На которые
я поначалу не обращала внимания, но чем дальше, тем они становились
страшней. А ведь я уже вручила ему ваучер, покрывающий затраты на
авиаперелет, и подтвердила закрепленную за ним на следующий год
бронь в отеле. То есть выполнила все свои обязательства. Чего еще
от меня хотел этот угрюмый мужик – я не знала. Уж очень он
расстроился, когда из-за пандемии сорвалась его поездка в солнечную
Турцию. Как будто я лично нарушила его планы! Черт… Знал бы он, как
я сама со всеми этими карантинами встряла. Так встряла, что уже и
не выбраться.
Я обвела взглядом свой небольшой, но
довольно миленький офис. Прощаясь… Шансов на то, что мне удастся
продержаться до лучших времен, не осталось. Даже крупные
туристические компании оказались на грани банкротства, а у таких
скромных турагентств, как мое, шансов, наверное, и не было. Но я не
могла хотя бы не попытаться спасти свой бизнес. Слишком много в
него было вложено сил, души, времени, денег! Так что теперь хоть
плачь.
- А знаешь, Дина, ну его все к
черту!
- И правильно! Узнаю свою
девочку!
Ага. Девочку. Я себя где-то так и
чувствовала – маленькой обиженной девочкой. Даже голос звенел от
слез. Я его не узнавала. Вспышка слабости оказалась такой
неожиданной, что я, не зная, как с нею справиться, торопливо
отвернулась к шкафу. Мы с Диной уже опустошили полки. Собрали
документы в коробки, которые теперь загораживали и без того не
слишком широкий проход, но внутри еще оставались кое-какие мелочи
и… бутылка вина. Один из клиентов поздравил нас еще с Восьмым
марта.
Я взяла бутылку, покрутила в руках…
Динка была права. Нужно было сворачиваться и топать домой, к семье…
Но я не хотела. Это, наверное, самое страшное, когда не хочется
идти домой. Пожевав губу, я нерешительно пробормотала:
- Выпьем?
Дина изумленно вскинула бровь. А
потом, будто осознав что-то, решительно кивнула:
- А давай!
Бокалов у нас не водилось, но был
неплохой чайный сервиз, купленный, чтобы произвести впечатление на
клиентов. Вино мы разлили по фарфоровым чашкам.
- Ну, что? Не чокаясь? Как если бы
за упокой?
- Маринка! Ну, что ты такое
болтаешь? – возмутилась моей горькой иронии Дина. – Это просто
полоса такая. Черная. А там, где убыло, значит, обязательно вскоре
прибудет. И все у тебя будет хо-ро-шо!
