Первое, что почувствовала Зара, пробуждаясь, – это запах. Не человеческий запах пота или страха, не металлический привкус машинного масла, а что-то совершенно иное. Сладковатый аромат симбиотической слизи, смешанный с озоном от биоэлектрических разрядов. Запах новой жизни.
Она открыла глаза – все четыре сразу, как ее научили еще в инкубаторе. Верхние сканировали потолок на предмет угроз, нижние фокусировались на ближайшем окружении. Зеленый Дом окружал ее привычным полумраком, пронизанным пульсирующими линиями биолюминесценции. Стены дышали в такт ее сердцебиению – архитектура давно стала живой, отзывчивой на потребности обитателей.
– Доброе утро, Хранитель, – прошелестел голос Дома. Не звук в привычном понимании, а вибрация, передающаяся через нервные окончания в подушечках пальцев. – Сегодня седьмой день третьего цикла. Ваше присутствие требуется в Центральном Узле.
Зара потянулась, чувствуя, как под кожей перестраиваются мышечные волокна, адаптируясь к дневному режиму. Ее тело было произведением искусства биоинженерии – не человеческим, но и не совсем чужим. Кожа отливала серебром, как у глубоководных рыб, а волосы напоминали тонкие корни, способные улавливать химические сигналы из воздуха.
Она встала с органической кровати, которая тут же начала перерабатывать накопившиеся за ночь отходы метаболизма. В Новом Мире ничего не пропадало впустую – каждая молекула имела свое назначение в великом цикле существования.
– Дом, покажи мне сводки за ночь, – попросила Зара, направляясь к нише с питательными растворами.
Стены замерцали, проецируя информацию прямо в ее зрительные центры через встроенные в сетчатку имплантаты. Данные потекли потоком: температура воздуха в различных секторах города, химический состав дождя, который прошел ночью, активность микроорганизмов в почве, энергетический баланс городской экосистемы.
Все было в норме, кроме одного показателя.
– Дом, что означают эти аномалии в секторе 7-Гамма?
– Неизвестно, Хранитель. Энергетические всплески начались три дня назад. Паттерн не соответствует ни одному из известных природных или техногенных явлений.
Зара нахмурилась. Сектор 7-Гамма находился на границе с Мертвым Кварталом – запретной зоной, где еще могли храниться опасные реликты человеческой эпохи. По официальной версии, там не осталось ничего функционального, только радиоактивные руины и токсичные отходы. Но Хранители знали: официальная версия не всегда соответствовала действительности.
Надев рабочий экзоскелет – гибрид живой ткани и умного материала, который обтек ее тело, как вторая кожа, – Зара направилась к выходу. Экзоскелет немедленно начал анализировать окружающую среду, настраивая свои параметры под внешние условия.
Зеленый Дом провожал ее теплым свечением, стены на прощание выпустили облачко феромонов – эквивалент материнского объятия в мире живой архитектуры.
Улицы Нового Эдема встретили ее симфонией звуков и запахов. Здесь больше не было асфальта или бетона – дорожные покрытия представляли собой упругую биомассу, которая пружинила под ногами и поглощала шум шагов. Деревья росли не в отдельных скверах, а прямо из стен зданий, их корневая система переплеталась с инженерными коммуникациями, создавая единую живую инфраструктуру.
Транспорт тоже изменился до неузнаваемости. Вместо металлических машин по улицам скользили биокапсулы – живые существа, выведенные специально для перевозки пассажиров. Они напоминали огромных многоножек с прозрачными панцирями, через которые можно было наблюдать за работой внутренних органов.
– Зара! – Голос заставил ее обернуться. К ней приближался Торн, один из немногих Хранителей, с которым она поддерживала что-то похожее на дружбу. Его тело было адаптировано для работы в глубинах – жабры на шее, перепончатые конечности, кожа с встроенными фотофорами, которые сейчас мерцали от волнения.
