А мне там нравится, в этой
мучительной черноте. Там он.
© Линда Силина
Волнение то накатывает мощными волнами, сметая смертоносным
потоком все прочие чувства, но отпускает, делая практически
равнодушной.
Не он.
Не тот самый.
К чему эти нелепые трепыхания? На кой чёрт я вообще еду… но я
еду.
Упрямо топлю педаль газа, вгрызаясь каблуком в резиновый коврик,
нещадно нарушая скоростной режим по пустынному шоссе, лишь бы
побыстрее достигнуть цели. Отрезая пути к отступлению, вырывая
целые главы из своей книги жизни. Беспощадно бросаю в адскую топку
и сжигаю в пламени другого мужчины.
«Маленькими шажками… надо двигаться маленькими шажками…» –
настырные увещевания той, которую я мечтала когда-то называть мамой
(имея на руках сей факт подтверждающие бумажки) свербят в подкорке
мозга, мешая и дальше предаваться гнетущему унынию.
А мне там нравится, в этой мучительной черноте. Там
он.
Резко перестраиваюсь и встаю на обочине переждать очередной
приступ панической атаки. Оправдываю своё по максимуму идиотское
поведение затянувшимся одиночеством, отлично при этом осознавая,
что причина совершенно в другом. Я просто не хочу впускать в свой
обособленный устоявшийся мирок другого мужчину. Дело даже не в
сексе, я не ханжа и простые радости мне не чужды, дело в том, к
чему этот секс приведёт. Всё слишком серьёзно. Этот роман,
закрутившийся с лёгкой подачи несостоявшейся свекрови, он сам. Не
получится просто выскользнуть из его постели по утру, не получится
малодушно проигнорировать звонки, ожидая, что через день-другой они
просто прекратятся. Придётся объясняться. Объяснять своё
отчуждение, свои страхи, рассказывать о своей жизни. Готова?
Никогда не буду.
Последний шанс на капитуляцию. Сейчас, в эту самую минуту.
Всего-то надо доехать до разворота, через двадцать минут дрожащими
руками забрать из кроватки свою кроху, уложить рядом с собой и
заснуть под её мерное сопение. Но, Вероника Павловна права – так
нельзя. Так не получится. Моя дочь достойна расти в полной семье и
иметь любящего отца, ровно как я достойна иметь надёжный тыл и
любящего мужа. И Дмитрий Солнцев – достойный.
Давлю циничной логикой протест души, смотрю по зеркалам и плавно
трогаюсь с места. Пора уже вытравить из своей головы дурманящие
фантазии. Больше двух лет прошло, ему давно нет до меня никакого
дела. Да что там… никогда и не было, раз мой внезапный отъезд не
побудил хотя бы к желанию разыскать и выяснить причину. Уехала и
уехала.
Останавливаюсь у высоченных ворот и решительно давлю на клаксон,
но они начинают открываться секундой ранее. Проезжаю, успевая
заметить, как Дима торопливо тушит сигарету.
Нервничал. Ждал. Приятно, чёрт возьми!
Открывает дверцу, едва я глушу мотор, подаёт руку и буквально
выдёргивает из салона, когда мои каблуки касаются асфальтированной
дорожки.
– Приехала, – выталкивает с облегчением и поднимает меня,
наклонившись и обхватив за талию, впиваясь в мои губы с пылким
приветственным поцелуем.
Шалею от его напора, но даже мысли не возникает отстраниться.
Обвиваю руками его шею, зарываясь пальцами в волосы, и жалею лишь о
том, что не в шортах, а в узком платье, мешающем задрать ноги и
стиснуть его крепкие бёдра.
В принципе, я была согласна на лужайку у дома. Два с лишним года
без секса, батарейки в вибраторе чаще меняю чем в игрушках дочери.
Упругий зелёный ковёр кажется таким манящим, но Солнцев не был бы
собой, если бы спустя два месяца регулярных встреч и ожидания,
завалил меня прямо на улице.
– Увлёкся, – хрипит задушено и ослабляет захват.
Сползаю по его телу, более чем отчётливо ощущая эрегированный
член, нетвёрдо встаю на ноги и утыкаюсь лбом в его грудь, переводя
дыхание.
