Я подошла к зеркалу и долго смотрела
на свое отражение. Тонкий шелк, привезенный с востока, делал платье
почти воздушным. Уверена – на балу такого не будет ни у кого
другого. Эта ткань – непозволительная роскошь для большинства
гостей.
– Изумруды, ваша светлость? –
поймала мою мысль Берил.
Я кивнула, и она достала из верхнего
ящика комода бархатную коробочку. Да, это платье шилось специально
под изумрудное ожерелье.
Берил открыла коробочку, охнула и
побледнела – вместо старинного гарнитура в нём лежало недавно
купленное бриллиантовое колье.
– Я не проверила, ваша светлость! –
на глазах горничной вмиг появились слёзы. – Должна была, но не
проверила. Оно всегда лежало здесь. И когда месье Понсон достал
коробку из сейфа, я просто положила ее в саквояж.
Я усмехнулась:
– Напомни мне, чтобы я уволила его,
когда мы вернемся домой.
Берил охнула еще громче. Теперь эта
добрая душа переживала за моего управляющего.
Нет, ну каков нахал! Подменил
украшение и глазом не моргнул. Он сразу отговаривал меня брать
изумруды в столицу – искренне полагал, что древнее ожерелье должно
храниться в нашем замке, а не выгуливаться на многолюдном балу. А
когда я не вняла его совету, решил схитрить.
На самом деле увольнять я его,
конечно, не стану – и он прекрасно это знает. Он слишком хорош в
своем деле. Никто лучше него не знает, когда нужно сеять лён, где
надежнее купить краску для ткани, и на какой ярмарке выгоднее
продать товар.
Да, новое колье тоже роскошно. И
пойди я на любой другой бал, я согласилась бы на такую замену без
особых возражений. Но не в этот раз.
Я никогда не любила светских
мероприятий. Все эти танцы и досужие разговоры – пустое
времяпрепровождение. Но круглое число в возрасте его величества
Эльзара Восьмого – слишком серьезный повод, чтобы можно было
отклонить приглашение во дворец.
– Давай сюда колье, – сказала я всё
еще плачущей горничной.
Придется создавать иллюзию. Я не
любила это делать без крайней необходимости, но сейчас
необходимость как раз была. На балу все будут в старинных
украшениях. Это – не просто показатель достатка и хорошего вкуса.
Это – отражение родовой магии. Месье Понсону этого не понять.
Берил надела колье мне на шею. Я
снова подошла к зеркалу, сосредоточилась, вспоминая каждый камушек
старинного, оставшегося в замке ожерелья, и провела по украшению
рукой.
Горничная захлопала в ладоши. Да,
вот так. Никто на балу даже не заметит, что это – совсем не
изумруды.
На бал я, конечно, опоздала.
Появляться в зале после его величества – вопиющее нарушение
этикета, но я знала, что никто не сделает мне замечания.
Королевский двор погряз в долгах, и я была основным его
кредитором.
– Джейн, ну разве так можно? –
прошептал мне на ухо старинный друг и деловой партнер маркиз Намюр.
– Я уж было решил, что ты вообще не удостоишь нас своим
вниманием.
Мы так давно знали друг друга, что
обходились без лишних церемоний.
– Гостя уже представили? – спросила
я так же тихо.
Гостями тут были мы все, но Намюр
понял, кого я имела в виду. На день рождения его величества в
Луизану прибыл король соседней Камрии – впервые со дня заключения
мирного договора после Пятилетней войны. Войны, которая закончилась
десять лет назад, но от которой Эльзария не могла оправиться до сих
пор.
– И как он себя ведет? Как
победитель?
Намюр бросил на меня насмешливый
взгляд:
– Он имеет на это право. Но не суди
его строго. Ты же знаешь – в той войне был виноват не он.
Да, я это знала. Войну начал наш
Эльзар Восьмой – понадеялся, что только-только вступивший на
престол юный король Камрии не сможет дать ему достойный отпор. Но
просчитался, и пять лет спустя изнывающая от сражений Эльзария была
вынуждена уступить соседям не только часть своей территории, но и
свою принцессу. Брак между королем Камрии и дочерью Эльзара Лилиан
позволил избежать уплаты более весомой контрибуции.
