Посвящается моему отцу.
Ты по-прежнему рядом – в моих снах.
1.
Виктор закрывает глаза, потирая виски пальцами обеих рук. От резкого подъема на ноги у него слегка кружится голова. И не только от этого. Мысль о потерянных годах жизни мешает сосредоточиться на более важных вещах. Но на чем? Что сейчас может быть важнее? Он провел двести лет в крио-капсуле на неисправном корабле. Его худшие опасения подтвердились.
Когда, спустя несколько мгновений, Виктор снова открывает глаза, молодой человек в красной куртке всё так же стоит перед ним, окружённый зарослями любопытного местного растения. Тёмно-зелёные, длинные стволы, увенчанные странными, на его взгляд, соцветиями, напоминающими пекинскую капусту, едва распустившиеся, плотно закрывают всё видимое вокруг пространство.
Странно, но лицо этого парня кажется ему знакомым. Непонятно только, откуда.
– Как ты сказал, тебя зовут? – уточняет Виктор. Он и правда забыл его имя или просто не расслышал.
– Тед Андерсон, можно просто Тед, – усталым и отрешённым голосом добавляет парень. Махнув рукой, он делает короткую паузу, словно собираясь с мыслями, и показывает куда-то в гущу растений: – Думаю, нам пора ехать. Там… ждёт машина.
– Идем, – тихо произносит Виктор, взглянув в сторону уходящего Теда, и добавляет уже громче: – Ты можешь называть меня просто Виктор.
Он вдыхает полной грудью свежий, тёплый воздух, смотрит на переливающееся розовым цветом небо и спешит вслед за встретившим его колонистом, ловя ощущение дежавю, которое, как ему кажется, только что испытал.
Серебристого цвета стазис камера, соединённая сотнями трубок и проводов со стоящим вокруг оборудованием и терминалами с разными мигающими экранами, находится в центре комнаты, напоминающей лабораторию. В воздухе ощущается легкий запах озона, а холодное мерцание светодиодов придаёт пространству стерильную безжизненность. От соседнего помещения, где молча стоит Тамара, её отделяет прозрачная стеклянная стена. Девушка оборачивается на звук открывающейся двери.
В комнату входит молодой человек в таком же светлом хлопчатобумажном костюме, двигаясь словно автоматически, и останавливается напротив неё. Его взгляд скользит по панели управления, делая вид что он проверяет что-то важное, но на самом деле, кажется, будто он избегает встречаться с ней глазами.
«Здравствуй, Тамара, давно не видел тебя здесь. Что-нибудь случилось?» – Не открывая рта спрашивает он, холодно, как и сама комната.
«Нет. Я просто решила навестить нашего… подопечного, и узнать, как продвигаются попытки слияния», – её слова звучат ровно, но на лице мелькает еле заметная тень сомнения, словно она что-то недоговаривает.
Где-то в соседнем помещении раздаётся громкое рычание. Точнее, оно раздаётся в её голове, но она знает где источник этого звука. Тамара вздрагивает, а её взгляд, хоть и на мгновение, полон напряжённости. Она смотрит в ту сторону, словно пытается увидеть сквозь стену.
«Посланники пробуют множество вариантов, ты сама знаешь это. Но пока – безуспешно. Он не поддаётся силе сознания, словно закрывается от нас… не пускает… прокручивает во сне снова и снова сотни комбинаций произошедшего там. Эмоциональный блок».
«Эмоциональный блок…, – повторяет Тамара. Делает паузу, как будто взвешивает каждое слово. – Разве это возможно?», – она снова переводит взгляд на стазис-камеру, где неподвижно лежит тело Виктора. Словно восковая фигура, он выглядит неживым, но при этом угрожающе скрытным.
«Это возможно только… – молодой человек задерживается на этих словах, он говорит медленно, как будто он не уверен, стоит ли продолжать. Затем его взгляд резко встречается с её глазами: – Если бы ему кто-то помогал, то это могло бы быть возможным».
