Первым делом Ника стянула
обручальное кольцо, предварительно облизав палец. Иначе бы не
слезло. А снять было делом обязательным. Идти к гадалке с
обручальным кольцом на пальце – это всё равно, как явка с повинной
в милицию – помочь не поможет, а дело состряпают по всем
правилам.
Закинув кольцо во внутренний
кармашек сумки, Ника даже успела слегка ужаснуться огромному
количеству хлама, успевшего в этой сумке скопиться. Вроде
перебирала недавно, и вот опять - по ощущениям, как на строительном
складе. Надо будет опять заняться чисткой.
Захлопнув дверь лексуса, она
тревожным взглядом еще раз окинула машину, сумку и своё отражение в
стекле, пытаясь понять, не забыла ли телефон, ключи или что там
ещё… Да, кошелёк! Без кошелька к гадалке ходить не рекомендуется.
Это как на курорте без купальника.
Лексус давно требовал ухода. Не то
что не отполированный – последние пару месяцев она его даже не
мыла, позволяя природе беспрепятственно оставлять свои
натуралистические автографы. «Надо разобраться, - подумала она в
который раз. - Но завтра, потом». Пока голова была занята
другим.
Мадам Элеонору, гадалку,
посоветовала, конечно же, Маринка, спустившая на неё целое
состояние и дававшая себе легко заморочить голову не только
вокзальным цыганам, но даже продавцам пылесосов. Уровень
интеллектуальных способностей Марины был не очень, а человек она
была общительный, приятный. Ника сама много раз критиковала ее за
дурацкую веру в мелкие чудеса, хорошо при этом оплачиваемые
наличными. Но теперь сама шла по этому же адресу, за что себя
внутренне не уважала.
Однако все другие варианты были
испробованы – вернее, других вариантов она уже не видела. Это
бытовое, финансовое и вообще жизненное болото незаметно засосало по
самые плечи. Дышать еще можно было, а вот бежать уже некуда.
Трудности были на работе, с
проектом. Трудности были со здоровьем. Трудности были даже дома, с
Виталиком. Скажи ей два года назад, что весёлый и суматошный,
практически носящий ее на руках Виталик превратится в угрюмого, еле
открывающего рот для ответа постороннего, рассмеялась бы в лицо. Но
что было, то было, а отношения надо было спасать любым способом,
даже таким нелепым, как поход к гадалке.
– Кто там? – проворчали наконец
из-за двери на ее четвертый, уже настойчивый звонок.
– Я вам звонила, вчера, – пытаясь
скрыть нарастающее раздражение ответила Ника. – Вы сказали к трём
подойти.
И чего она в хрустальный шар не
посмотрела? Кто там, узнала бы – как минимум.
Открывшая дверь женщина носила
какой-то на удивление противный плюшевый халат и макияж такой
яркости и расцветки, что была бы скорее уместна на дискотеке в доме
культуры рабочего посёлка, а не здесь, вкупе с удивительным
халатом. Бочком, тщательно стараясь не коснуться этой махровой,
липкой на вид хламиды, Ника протиснулась в неуютный, узкий коридор,
загроможденный – несмотря на свои минимальные размеры – сверх
всякой возможности. Тут стоял даже платяной шкаф с мощными
деревянными дверцами.
Мадам Элеонора продолжала
скептически разглядывать Нику и, даже захлопнув дверь, не
предложила пройти в комнату.
«Считаю до десяти, - про себя
подумала Ника. - И вон с этой помойки».
– Да, вам необходима моя помощь, –
наконец-то открыла рот гадалка. – Вы пришли вовремя.
– Что? Ретроградный меркурий? – не
смогла удержаться от язвительности Ника.
– Пока не уверена, но со здоровьем
шутить не следует, – оставив наконец в покое дверную ручку, женщина
в свою очередь протиснулась мимо, направляясь в комнату. Приняв это
за приглашение, Ника двинулась следом.
В комнате всё было так, как она себе
и представляла заранее. Круглый стол посредине, накрытый несвежей
скатертью. Работающий телевизор с очередным шоу, где на потеху
публике можно поругаться и откуда гадалка, скорее всего, черпала
сведения о людском поведении и знакомилась с поведенческими
паттернами.
