Дождь застал меня врасплох, как и полагается в графстве Девон. Он не пошёл, не полил, а буквально обрушился на крышу моего старенького мини купера целыми водопадами, заставляя дворники безнадежно отставать в этой гонке. Пришлось сбавить скорость и по улочкам уже передвигаться со скоростью черепахи.
Сегодня вообще весь день сопровождал меня подобными «неожиданностями». С самого утра коробка с холстами при погрузке в машину разорвалась, и льняные полотна измазались в грязи. На середине пути на дорогу выскочила косуля. Благо я успела вовремя дать по тормозам. Только кофе из стаканчика залил соседнее сидение.
Сама Вселенная как будто была против того, чтобы я ехала в это место…
Но наконец я доехала. Поместье Торнфилд. Доставшееся мне от моей покойной тётушки. Так же неожиданно, как гром среди ясного неба.
Торнфилд возник из-за поворота внезапно. Массивный, из тёмного, почти чёрного камня, поросший плющом, с десятками слепых, тёмных окон. Совсем не похожий на уютный «коттедж тётушки Агаты», как она его в письмах называла. Это был особняк. Мрачный, величественный и бесконечно одинокий.
Я припарковалась прямо около входной группы и, решив оставить вещи в машине до окончания дождя, быстро добежала до укрытия.
Влага впиталась в одежду и волосы, и теперь я чувствовала себя мокрой кошкой.
Ключ скрипнул в замке с нежеланием, будто протестуя против вторжения. Тоже против моего приезда сюда. Дверь со скрипом отворилась, и меня встретил запах, не затхлости и плесени, как я думала и в какой-то степени боялась, а старого дерева, воска для полировки и лёгкого, едва уловимого аромата лаванды. Как будто дом только вчера покинули.
Я замерла на пороге, глотая тишину. Она была не пустой, а, наоборот, густой, насыщенной, словно воздух после грозы.
В этой тишине я впервые почувствовала. Не звук, не движение. Просто… присутствие. Ощущение, что на тебя смотрят из глубины коридора, хотя ты точно знаешь, что ты одна, а коридор пустой.
– Нервы, Эмбер, – сказала я себе вслух, и мой голос глухо отозвался в высоких потолках. – Просто нервы после долгой дороги и наследства, свалившегося на голову из ниоткуда!
Тётушка Агата вживую видела меня всего два раза в жизни, но почему-то завещала этот многовековой груз камней мне, простой учительнице рисования начальной школы из Лондона.
Может, чувствовала, что когда-то мне нужно будет сбежать. От города, от наскучивших отношений, от самой себя. Наконец я взяла отпуск, долгожданный, и здесь смогу вдоволь насладиться уединением…
Когда ливень закончился, я затащила вещи в дом. А после подняла свои немногочисленные сумки на второй этаж, выбрав для себя среднюю комнату, наобум. Меня как будто притянуло именно туда, и я поддалась. Оставила вещи и спустилась вниз.
Обживаться начала с кухни, самой необходимой мне пока что комнаты. Включила свет, поставила на варочную поверхность на массивном дубовом столе чайник. Разложила купленные по пути продукты, приготовила сэндвичи на скорую руку с сыром и ветчиной. Но чайник по-прежнему даже не собирался закипать. Поэтому я решила пройтись и осмотреться.
Длинный коридор. Медленно обошла гостиную. Казалось, мои шаги в ботинках по дубовому полу были единственным звуком, нарушающим застывшее время. Ни дождя по крыше, ни птиц, ни скребущихся мышей. Портреты незнакомых предков смотрели на меня со стен с вежливым безразличием.
Я остановилась перед одним из них.
Молодой человек, лет тридцати. Тёмные волосы, резкие, почти надменные черты лица, прямой нос и пронзительные даже на потускневшем от времени полотне серые глаза. Он был одет в строгий костюм викторианской эпохи. В его взгляде была какая-то безнадежная тоска, которая заставила меня замереть и уставиться на него не мигая.
