Спустя полтора года
Марат
Стою в прокуренном тамбуре и смотрю, как мимо проплывают
знакомые с детства пейзажи. Я не хотел возвращаться домой. Мне
казалось, там на чужбине я нашел место, где дышится и живется
намного легче, чем в родном городе. Где ничто не напоминает мне о
самых тяжелых днях в моей жизни.
Решил вернуться после звонка отца, в котором он сообщил, что
Алиса совсем отбилась от рук. Постоянно пропадает неизвестно где,
общается с сомнительными людьми и прогуливает школу.
Я знаю, что она безумна зла на меня. Я сбежал от самого себя,
когда меня поглотило горе, я просто был не способен поддерживать
еще кого-то, когда сам едва держался на плаву. Она не простит меня.
Я прочитал ее единственное сообщение и навсегда запомнил. Там
каждое слово, как зарубка на сердце, пропитано болью и
ненавистью.
«Я ненавижу тебя. Ты меня предал».
Закидываю сумку на плечо и выхожу из вагона. Никто не знает о
моем возвращении, я сам до самого отъезда сомневался, смогу ли на
это решиться. Первым делом захожу в цветочный магазин и покупаю
целую охапку белых роз. Вызываю такси и еду на кладбище.
Могила ухожена, а в вазе стоят свежие цветы. Значит, отец часто
здесь бывает. Или сестры. Я ничего не знаю об их жизни сейчас,
давно не интересовался подробностями. Всегда только по существу.
Живы, здоровы и ладно.
После кладбища сразу еду на трек. Я уже в гражданке, потому что
не хочу привлекать к себе ненужного внимания. Здесь кругом почти
ничего не изменилось. Много знакомых, но есть и новые лица. Пока
перебрасываюсь парочкой слов со старыми знакомыми между делом
присматриваю себе развлечение на ночь. Надо выпустить пар, пока я
никого не прибил от напряжения. Сначала, естественно, заезд, а
потом мне нужна какая-нибудь выносливая девка, потому что утолить
мой голод будет не так просто.
- Какие люди, - слышу за спиной знакомый голос и мои губы сами
по себе разъезжаются в улыбке.
Поворачиваюсь и сразу жму ему руку. Тимур Суворов. Мой главный
соперник, которого я давно мечтаю сделать на треке. В прежней жизни
мне сделать этого так и не удалось. Но я вернулся и снова полон
сил.
- Ты как здесь? Неужели насовсем вернулся? – его внимание ко мне
вполне искренне. Хоть мы никогда особо не дружили, потому что всю
жизнь были соперниками, но отношения поддерживали нормальные.
- Пока вернулся, - неопределенно отвечаю, - на войну больше не
тянет. А в остальном, не знаю.
Тим улавливает мое состояние и сразу меняет тему.
- Ты с поезда что ли? – кивает на мой рюкзак, - значит, сразу
сюда.
- Не сразу, сначала на кладбище, потом сюда.
Тим молча кивает и сочувствующе хлопает меня по плечу. Я знаю,
что в этом плане он хорошо меня понимает. У них в семье очень
сложные отношения. Его отец редкостная сволочь, а мать, сколько ее
помню, была очень хорошей женщиной. Тимур всегда на стороне матери,
старается защитить ее от всех неприятностей. А еще я помню, что
наши мамы раньше часто общались между собой, поэтому его интерес и
сочувствие не вызывает во мне привычного раздражения.
- Там в гараже у меня второй байк стоит, можешь пока
пользоваться. Вижу, что домой ехать не хочешь, а тебе сейчас явно
нужна скорость.
В этот момент к Тимуру подходит какая-то рыжая деваха и начинает
призывно тереться об него задом. У меня в голове щелкает тумблер и
в грудной клетке начинает вибрировать от бешенства. Твою мать! Как
же я ненавижу рыжих. Всех, без исключения.
Тим отпихивает ее от себя и морщится. А потом ловит мое
выражение лица и ухмыляется. Кажется, он знает, что мне сейчас
нужно.
- Она твоя, бро, - великодушно уступает мне свою подстилку, как
только та отходит в сторону.
- А она выносливая? – спрашиваю на полном серьезе, - я сегодня
злой, как собака, вообще тормозов не чувствую.
