Тук-тук-тук.
Открываю глаза. Темно. Это что еще за туки такие?
Высунув руку из-под пухового одеяла, тянусь к телефону. Экран показывает 23:00 и тухнет. Сплю всего час.
Взбиваю подушку кулаком, закрываю глаза.
Тук-тук-тук.
Не показалось.
Тихий стук, как, например, костяшкой пальца, идет из-за стенки, но там полдома пустует, насколько мне известно, уже полгода. В домовых, чертей и привидений естественно не верю, но тут мыслишки об их существовании мелькнули.
Тук-тук-тук снова. Не смешно уже.
– Щас постучу по голове! А ну живо спать! – рявкаю в стену.
– Мама, там барабашка кричит! – раздается за стенкой тоненький испуганный детский голосок.
– Сашенька, там не барабашка, там соседи. Спи, солнышко, – слышу шаги и красивый женский голос. Мелодичный, ласковый. Далее тихий разговор женщины и ребенка, снова шаги.
Тишина.
Тук-тук-тук.
– Саша, дай поспать! – не кричу, но говорю громко.
– А ты не храпи!
– Я не храплю.
– Храпишь!
– Ладно. Больше не буду.
Глава 1. Роман. Давай поживем… отдельно
Откинувшись на спинку сиденья, вот уже полчаса сижу в машине перед подъездом своего дома. Домой идти не хочется.
По радио веселый треп ведущих. Иногда слух цепляют слова, фразы, смех, остальное – фоном. Солнце спряталось за соседней высоткой. Восьмой час. Душно, перед дождем, наверное.
На шум мотора открываю глаза. Напротив остановилась темно-синяя Ауди, окна тонированные. Из машины выпархивает Дина, чуть задерживается на крылечке, оборачивается, взмахивая рукой. Щеки румяные, улыбка…
Ауди, шлифанув колесами, сорвалась с места. Придурок, а если из детей кто выскочит? Двор же.
Еще пятнадцать минут тупо смотрю на дверь, за которой скрылась Дина. Поднимаюсь домой. Дверь отмыкаю своим ключом.
– Дина, я дома! – сообщаю с порога. Разуваюсь.
– Я тоже, – кричит из кухни. – Скоро ужин будет.
– Я не голоден.
Дина выходит из кухни. Не переодевалась, только фартук повязала поверх платья.
– Не голоден? – заглядывает в глаза, тут же отводит.
– Чай попью.
– Аха. Сейчас поставлю.
Тщательно мою руки в ванной. Прохожу на кухню, сажусь за стол. Две чашки налиты, сахарница, вазочка с печеньем. Дина суетится возле мойки.
– Бутерброды нарезать? Хочешь? – не глядя.
– Ничего не хочу. Сядь, Дина.
Вытерев руки о полотенце, садится напротив.
– Ты хотела поговорить со мной, верно? – смотрю прямо в глаза. – По-моему, момент подходящий.
– Аха.
Настраивается. Пышная грудь вздымается с каждым вдохом все выше.
– Ром, давай поживем отдельно? Ну, не сейчас, а вообще… У меня скоро квартира освободится…
Сказала и словно сама испугалась того, что произнесла. Опустила виноватый взгляд в кружку с чаем.
Чего-то подобного я ждал на протяжении последних нескольких недель, поэтому даже не удивился. Не ладится у нас с Диной семейная жизнь. Поторопились мы сходиться, это я понял почти сразу, но решил, что стерпится-слюбится. Притремся, влюбимся, заживем счастливо, детей нарожаем. Когда перед глазами яркий пример семейной идиллии у сестры или лучшего друга, то какое-то время казалось, что и у нас возможно так же. Но нет. Притирались долго, влюбиться не получилось, остального тем более не намечается. Не всем так везет, как Кире с Пашкой или Глебу с Катей.
– У тебя кто-то есть? – спрашиваю без каких-либо эмоций в голосе. Есть, конечно, сам же видел.
Наверное, надо закатить скандал, схватить гражданскую жену за плечи, встряхнуть хорошенько, наорать, какая она дура…
Только это даст Дине ложную надежду, что у меня есть к ней какие-то чувства, а их нет. Нет, и все, как глубоко в душу ни заглядывай, ни выискивай. Дыра там черная. Дина чувствует, поэтому и позволила себе того, на Ауди.
Пунцовые щеки жены выдают ее с потрохами. Есть. Под ребрами у меня еще там, во дворе, ничего не екнуло, даже мужское самолюбие осталось не задетым.
