Я растерянно бегу по сырой, прохладной улице босыми ногами по
асфальту и грязным лужам. Не убавляю темп ни на секунду, боясь быть
пойманной в очередную ловушку. Я уже насквозь промокла, продрогла
из-за мерзкого проливного дождя. Пытаюсь натянуть рубашку,
прилипшую к коже, пониже, скрыть обнаженное тело под тонкой чёрной
тряпкой.
Все внутри разрывается на части, превращается в пепел и
разгорается снова. Я раздавлена!
Растоптана!
Уничтожена!
В горле застрял огромный комок, перекрывший доступ кислороду.
Задыхаюсь. Нечем дышать.
Я ненавижу его! Ненавижу настолько, насколько сильно люблю.
Боль, что он причинил, снова и снова вонзается в меня, как острый
клинок, оставляя кровоточащую, болезненную рану в груди.
Хочу исчезнуть, и никогда, никогда не появляться в его жизни. Не
видеть этих чёрных жгучих глаз на лице, нависавшем надо мной. Не
помнить этих губ, целовавших меня и до безумия ласково
признававшихся в чувствах.
Грош цена всему после того, что со мной произошло. После того,
что он дал со мной сотворить.
Моя жизнь до встречи с ним была такой скучной и неинтересной.
Она была тихой, спокойной, обыденной. Но оказалось, жизнь –
непредсказуемая штука, а судьба – безжалостная гадина.
Теперь у меня нет ничего. Ничего, кроме него…
Того, кто разрушил все мои планы, переворачивая всё с ног на
голову.
Того, кто раскрыл мою душу и вывернул её наизнанку.
Того, кто показал, какая я на самом деле под покровом запретов и
сдержанности.
Но теперь я не знаю, благодарить его за это или ненавидеть…
За три месяца до этого
Луиза
Стою в центре Манхеттена, подняв голову вверх, и с любопытством
разглядываю гигантский, стеклянный небоскреб. Парк Авеню 432 – одно
из самых высоченных зданий в Нью-Йорке.
Я уже бывала в этом районе, но только как турист и зевака.
Лицезрела всю красоту и масштабы сооружений как неандерталец,
увидевший чудо. Но теперь я буду здесь работать, а это на много
серьезней.
Когда с пасмурного неба на лицо падают капли дождя я,
выпрямляясь, забегаю внутрь здания.
Темные тучи в конце мая, как прощальный весенний дождь,
переходящий в летний зной. Хотя, в этом году не обещали знойного
лета. Так что дожди еще долго будут нас встречать по утрам.
В просторном холле высотки меня встречает миссис Мерид. Женщина
со смуглой кожей и густой копной черных вьющихся волос. Она теперь
уже бывшая работница, и по совместительству подруга моей мамы.
– Луиза! – сияет она, когда я подхожу ближе. – Наконец-то ты
пришла. Я уже переживала.
– Здравствуйте, миссис Мерид. В метро с утра, как всегда, много
народу, – вытягиваю я из себя что-то наподобие улыбки.
– Пойдём. Нам нельзя тянуть. Хозяин проснётся с минуты на
минуту. Áдам Бейтман не любит, когда опаздывают.
Мы заходим с ней в просторный лифт светло-серого оттенка с
зеркалами по обе стороны и миссис Мерид нажимает на кнопку.
– Восемьдесят восьмой этаж? Ого? А сколько в здании всего
этажей?
– Восемьдесять девять, – вытягивает она брови домиком. – Парк
Авеню 432 – третий по высоте небоскрёб Нью-Йорка.
Впечатлённая, киваю головой. Похоже, хозяин любит красивые виды.
Хоть что-то общее.
– Миссис Мерид, я хотела сказать вам спасибо, что поручились за
меня. Найти работу с приличным окладом сейчас не так уж легко.
– Брось, Луиза. Все хорошо. Мы с твоей мамой давние подруги, и
мне не сложно помогать, особенно после того, что случилось с вашим
папой.
Я замолкаю и смотрю на отражение в зеркале, на свои
темно-каштановые волосы, волнами падающие вдоль плеч. Поправляю
сарафан выше колен с коротким рукавом и невысоким вырезом на шее.
Он был сшит мной в качестве униформы. Чёрный – сдержанный цвет и,
думаю, подойдёт как можно лучше для формы домработницы. Да и пятна
не будут заметны.
