Трусость или страх. Любовь или боль. Отчаяние или гнев. Вечная надежда на хорошее и неизбежное получение плохого – все это сплелось во мне в один клубок нервов, который с каждым днем затягивается туже, сжимая горло, сдавливая грудь, вытесняя воздух из легких. Внутри меня – война, нескончаемая гражданская война, где нет ни правых, ни виноватых, только бесконечные конфликты, которые пожирают меня изнутри, оставляя после себя лишь пепел сомнений и выжженную пустыню эмоций.
Мои мысли – это паразиты. Они вросли в мое тело, опутали мозг, как плющ, душащий дерево, и теперь я больше не хозяин самому себе. Мой разум больше не контролирует эмоции – они текут, как бурная река, снося все на своем пути, а инстинкты бьются в клетке, как дикие звери, не понимая, зачем их держат в неволе. Я довел себя до предела. До той черты, за которой уже нет ни контроля, ни силы, ни воли. Остается только одно – лечь. Закрыть глаза. Уснуть.
Но даже во сне нет спасения.
Потому что сны – это все, что у меня есть. В них я живу. В них я дышу. В них я хоть что-то чувствую. А реальность? Реальности не существует. Или существует, но только как бледная копия того, что рождается в моей голове. Все, что я вижу, все, к чему прикасаюсь, все, во что верю, – может быть фантазией. Или наваждением. Или чьей-то жестокой шуткой.
Я больше не понимаю, где правда. Возможно, я довел себя до такого состояния самообмана, что уже не могу отличить вымысел от реальности. И самое страшное – мне не хватает слов, чтобы объяснить, что творится у меня в голове. Как описать хаос? Как передать словами то, что даже я сам не до конца осознаю?
Мои страдания – это не просто боль. Это что-то большее. Они будто созданы для того, чтобы оставаться внутри меня как можно дольше, питаясь моей энергией, высасывая из меня жизнь, как вампир, который не убивает, но и не отпускает. Они давят на меня, как гидравлический пресс, медленно, неумолимо, с хрустом ломая кости моей воли, превращая в пыль все, что когда-то делало меня человеком. Мои интересы, мои стремления, моя стойкость, даже мой мотив жить – все это уже почти уничтожено.
И самое ужасное – кажется, что так и должно быть.
Словно все, что дал нам Бог (если он вообще существует), все, что должно было приносить счастье, для меня работает наоборот. Как будто кто-то перевернул правила, и теперь я живу в мире, где свет отбрасывает тень, а тьма освещает путь.
А может, Бога и нет. Может, я так и не решил, верю ли в него. Или верю, но не в того Бога, о котором говорят в церквях. Вдруг он вовсе не творец, а тиран? Вдруг он не любящий отец, а холодный экспериментатор, наблюдающий за нами, как за муравьями в стеклянном муравейнике?
Или, может быть, вселенная – это просто фабрика. Конвейер, штампующий живые организмы, как оловянных солдатиков, чтобы потом выпустить их в мир и наблюдать, как они убивают друг друга в бесконечной, бессмысленной войне.
Представьте детскую комнату. Обычного ребенка. Перед ним – игровой полигон, игрушечные солдатики, куклы, машинки. Для нас это просто куски пластика, но для него – целый мир. Он берет мешок с игрушками, высыпает их на пол, и вот уже перед ним – груда бесформенных фигурок. Но в его голове они уже не просто пластик. Они – армии. Они – народы. Они – судьбы.
Ребенок начинает расставлять их, придумывать сюжет. Он – бог этого маленького мира. Он решает, кто будет героем, а кто – злодеем. Кто погибнет, а кто победит. И самое страшное – ему это нравится. Он получает удовольствие от того, что его солдатики убивают друг друга.
Но ребенок – существо простое. Ему не нужны сложные сценарии. Зачем придумывать поклонников Аполлона и язычников Одина, если можно просто разделить их на красных и синих? Этого достаточно. Этого хватит, чтобы они ненавидели. Чтобы рвали друг друга на части.
