Глава 1. Необычное наступление лета
В марсианском городке, укрытом прозрачными куполами от бушующих песчаных бурь, наступало лето. Здесь его приход почти не походил на земной. В Сахалии, название которой люди выбрали в честь старинных легенд о далёком северном крае, лето означало лишь небольшое повышение температуры и то, что песчаная пыль чуть меньше забивалась в фильтры. Красное солнце, почти всегда тусклое и блеклое, начинало литься мягче сквозь купола, и свет казался чуть более тёплым.
Именно это изменение очень ценили колонисты: зима на Марсе отличалась зябкостью внутри куполов из-за ограниченных ресурсов на обогрев, а теперь воздух делался более сухим и ясным, ветер теплее обдувал улицы, а небосвод приобретал багрово-розовые оттенки, словно ещё раз напоминая, что люди живут в мире, совершенно отличном от Земли.
Основным событием этого сезона стало открытие Парка отражений – амбициозного аттракциона, призванного показать туристам и местным жителям «ожившую» память о зелёных лесах Земли. Вместо реальных деревьев здесь использовались искусственные конструкции с полупрозрачными пластинами. При включении голограммы ветви вспыхивали сочной зеленью, которую мы привыкли видеть на земных фотографиях. Из скрытых динамиков лились записи птичьих песен и шелеста листвы – мягкий и ласковый, будто летний бриз.
Проект профинансировал мистер Кросс, глава городской администрации: он считал, что, раз уж на Марсе реальных лесов нет, люди должны хотя бы получить их иллюзию. «Это – прогресс и наша память о Родине», – любил повторять он, выступая перед камерами. Для некоторых это звучало воодушевляюще, но другие воспринимали идею со скепсисом, видя в «зеркальном» парке очередной суррогат настоящей природы.
Глава 2. Мечты маленького Саймона
Для 12-летнего Саймона весь этот парк казался слишком «гладким» и бездушным. Он рос в семье, где ещё помнили рассказы о цветущих рощах и полях, что его прадед видел на Земле. Ещё у Саймона хранился старый планшет с видеозаписями, на которых люди без скафандров гуляли под сенью густых крон, слышали, как ветер перебирает листву, чувствовали запах древесной смолы – совсем не то, что холодное стекло куполов и машинный ветер в Сахалии.
В глубине души мальчик мечтал о диковинном чуде – о том, чтобы на Марсе выросли настоящие деревья с крепкими стволами и густыми листьями. Он ещё не знал, что зародившаяся в его сердце тяга к реальности сможет изменить привычный ход вещей.
Накануне торжественного открытия парка рабочие спешно заканчивали монтаж голографических конструкций в большом ангаре рядом с центральной площадью. Словно полупрозрачные зеркала, эти «стволы» уже были расставлены на специальные платформы и подключались к энергосистеме. Кто-то неспешно протирал пластины, кто-то проверял звуковые динамики, откуда доносились пробные «голоса» леса.
Саймон, любознательный и скрытный, прокрался туда вечером, надеясь увидеть процесс своими глазами. Закат на Марсе окрасил небо в глубокие фиолетовые и малиновые оттенки, отражаясь на металле конструкций. В этот момент у него создалось ощущение, что деревья с пустыми зеркальными ветвями смотрят прямо на него бесстрастными глазами – лишёнными настоящей жизни.
Глава 3. Отражения прошлого и будущего
Когда Саймона подошёл ближе, он заметил своё отражение на одной из пластин: худое лицо, большие мечтательные глаза. На миг ему показалось, что внутри него что-то оборвалось. Он провёл ладонью по прохладной поверхности и вздохнул. В его ушах ещё звучали рассказы прадеда о том, как на Земле можно было подойти к любому дереву, коснуться шершавой коры и почувствовать запах листьев, когда роса покрывает их по утрам.
