Напевая себе под нос, маленькая девочка пяти лет чуть ли не вприпрыжку ходила по дому. Волнистые её волосы, отливая золотистым солнцем, развивались в разные стороны. Она забавно улыбалась и чуть ли не сияла от счастья.
Поднявшись по белой лестнице на второй этаж, девочка услышала недовольное бормотание из комнаты сестры. Крадучись, словно маленькая лисичка на охоте, она подошла к чужой комнате и осторожно посмотрела из-за дверного проёма, находя недовольную сестру. Хмуря свои бровки, Маргарита пыталась что-то упаковать в огромный чемодан, то и дело отдуваясь от норовящих залезть в глаза тёмных волос. Хотя, если её послушать, они были готовы залезть и в рот, и в нос, и вообще нужно было бы их к чёрту отстричь!
– Ну, давай же! – пыхтела девочка, уже чуть ли не прыгая на несчастный чемодан. – Давай, закрывайся!
Девчушка с золотистыми волосами довольно улыбнулась, отходя от дверного проёма и продолжая свой изначальный путь.
– Маргарита снова нервничает! – оповестила девочка, заходя в комнату родителей.
– Правда? – в небольшом изумлении поинтересовалась у дочери женщина, сидя за своим огромным столом в окружении кипы бумаг.
Девочка широко улыбнулась и подбежала к ней, довольно прыгая в любящие объятия.
– Она ругается и пытается закрыть свой чемодан, – уже тише добавила девочка, словно её кто-то ещё мог услышать.
– Думаешь, через год ты не будешь бояться так же? – наигранно сощурившись, спросила её мать, Вероника Евсеева.
– Нет! – довольно сообщила девочка. – Зачем бояться? Я жду не дождусь, когда смогу отправиться в школу для ведьм и волшебников! – Глаза девочки ярко загорелись при этих словах, вынуждая старшую Евсееву улыбнуться.
– Возможно, Маргарита просто волнуется. Она может переживать, как всё пройдёт, найдёт ли она себе новых друзей, – попыталась предположить мать, убирая волнистые волосы со лба дочери.
– Обо мне судачите? – прозвучало с добрым сарказмом. Маргарита стояла в дверях и, сложив руки на груди, чуть хмурилась, но после, не выдержав давления, всё же улыбнулась и подошла к родным. – Тебе следует перестать следить за мной, Злата! Неужели ты потом так же будешь преследовать меня в школе? – легко возмутилась Маргарита, несильно потянув сестру за клочок волос.
– В следующем году – обязательно! – довольно заявила та, улыбаясь как никогда широко.
– О, нет, мама! Она опозорит меня на всю школу! – возмутилась та, но с прежней улыбкой.
– Вы всё тут болтаете, а? – проходя мимо, в комнату заглянул старший из Евсеевых – Мирон. – Поторопитесь, опаздывать нехорошо! Маргарита, неужели ты хочешь опоздать в такой день?
Все вскочили с мест и бросились кто куда. Маргарита вместе с матерью стали проверять, всё ли дочь взяла с собой, Мирон же проверял действие камина, пока маленькая Злата спокойно болтала ножками на диване в гостевой комнате, где отец пытался проверить то, что и так было проверено. Сверкающие её глаза неотрывно смотрели на чистое правое запястье.
– Ух! Мы готовы! – спускаясь по лестнице, заявила Вероника, держа немного перепуганную Маргариту за руку.
Злата посмотрела на своих родителей и улыбнулась. Они были забавной семьёй со странными волосами. Волосы Златы были такими же золотыми, как и у матери, тогда как у остальных они были чёрного-чёрного цвета. Только вот волнистыми обладали лишь Мирон и Злата, что лично им казалось забавным. Странным был лишь цвет их глаз, у каждого – свой. Голубые – мамы, карие – у отца, коричнево-зелёные были у Маргариты, а глаза Златы, как и её волосы, сияли золотым песком. Собственно, именно поэтому она и получила такое имя: как её волосы и глаза, она вся искрилась и блистала, начиная от неё самой, заканчивая её личными вещами.
