Для вампира кровь - жизнь. Драгоценный нектар, амброзия, напиток
бессмертия. Вампиры - убийцы, они жестоки и беспощадны, это
заложено у них со своей человеческой смерти. Но ведь кровь может
быть разной. Те, кто пьют кровь животного, являются ничтожествами в
глазах других. Алкоголь не действует на вампиров, но кровь
алкоголика пьянит. Вот так, даже вампиры имеют зависимость.
Мне больше трех тысяч лет, я управлял рабами еще до становления
империй и наблюдал за правлением многих царей, путешествовал вместе
с первооткрывателями и наблюдал за падением цивилизаций. Это
утомляет, и в последнее время я сам себе кажусь стариком. Иногда
застываю в кресле перед камином, пустыми глазами глядя в огонь.
Кажется, что прошли минуты, на самом деле - дни. Я испробовал все,
что можно - мало кто может сравниться со мной по изощренности
пыток; все тайны мира мне уже известны. Психология как людей, так и
вампиров стала слишком легко разгадываться. Все они волнуются,
когда узнают, кто перед ними. Сердца людишек бьются сильнее, чем у
зайцев. Инстинктивно они понимают, что я - их смерть. Вампиры же,
особенно молодые, ищут возможности угодить, чтобы забраться повыше
в иерархии бессмертных.
И вот сейчас передо мной опустилась на колени волчица. Нет, не
опустилась, а её грубо толкнули два стражника-вампира. Эта девушка
- оборотень, существо, истинно ненавистное вампирами.
Волосы её, смоляными прядями спускающиеся по обнаженной спине,
доставали до пола. Девушка даже не пыталась скрыть свою наготу,
что, впрочем, меня вполне устраивало. Тело её судорожно дрожало -
хоть оборотни и привыкли к резким изменениям температуры, но холод
моего мрачного замка после теплого летнего дождя заставил бы
дрожать даже опытного волка, а тем более молодую, неопытную
волчицу.
Я сидел на кресле, внимательно смотря на девушку. Любой бы
сжался под натиском моего внимания, но она не отвела взгляда. Её
серо-голубые глаза смотрели равнодушно и без тени страха.
Замешательство появилось внутри, но я спросил девушку голосом,
полным холода айсберга:
- Ты ведь знаешь, кто я?
Волчица не отвела взгляд, не дрогнула, не заплакала. Она молчала
несколько секунд, затем ровно произнесла:
- Конечно. Катрей, Старейший вампир, когда-либо ходивший по
Земле. Ты очень известен.
Вампир, стоявший справа от волчицы, пнул её:
- Обращайся на "вы" к повелителю.
Волчица поморщилась, но не поправила себя. Я невольно
усмехнулся: девушка вызывала интерес.
- И ты так же знаешь, почему ты здесь?
- Потому что я дочь альфы, твоего врага. Вероятно, ты будешь
провоцировать моего отца. А когда я перестану быть тебе нужной –
убьешь.
Я наклонил голову, не отводя взгляда от дрожащей фигурки.
Девушка была... необычной. Впервые за сотни лет внутри разгорелось
какое-то чувство, кроме безразличия и раздражения. Медленно, но
верно, апатия спадала с меня, словно снег с земли весной.
- Твое имя? – спросил я.
Девушка молчала. Я махнул рукой, отпуская вампиров, и мы
остались с девушкой одни.
Молчание затягивалось. Мне это начинало надоедать, и я
повторил:
- Скажи. Свое. Имя.
Угроза в моем тоне заставила девушку подчиниться.
- Кассандра Ги Агенор.
- Леди Кассандра Ги Агенор, - проговорил я. – Красивое имя.
Кассандра обхватила себя руками:
- Я не леди. И если хочешь убить меня, сделай это сразу. Прояви
милость.
Я притворно вздохнул. Что-то заставило меня проявить милость, но
другую. Поднявшись, я снял с себя плащ и, подойдя к девушке,
накинул на неё. Хотя, признаться, тело её меня заинтересовало.
Теперь так всегда: пресыщенный женской красотой, я не обращал
внимания на оболочку, если не привлекал характер.
- Что ж, Кассандра, - проговорил я, отворачиваясь к окну. Сердце
её забилось сильнее, хотя, казалось, уже невозможно разогнаться. –
Прошу меня извинить за то, что я должен сделать. Твой отец будет
страдать.
